Ну же, Ки Рин, давай, чего ты тормозишь. Ты так долго к этому готовился, почему же сейчас не можешь сделать всего один лишь шаг? Разве так трудно подойти и спросить:
— Здесь занято? — надо же, голос даже не дрогнул. Зато на гладкой поверхности стола остался влажный след от вспотевшей от волнения ладони. Ки Рин набрал побольше воздуха в легкие и бросил ясный, полный ложной скромности взгляд на того, к кому так тщательно собирался приблизиться.
Идеальное, но равнодушное лицо, непроницаемые черные глаза, сверкнувшие из-под длинной челки, и расслабленная поза. Его собеседник молчал слишком долго, и Ки Рин уже было подумал, что зря все это затеял, и нервно сжал пальцами лямку рюкзака, но тут послышался ленивый, на удивление красивый голос:
— Нет.
В неожиданной тишине библиотечного зала облегченный вздох Ки Рина показался оглушающим, так что тот невольно зарделся, но все же отодвинул стул и сел напротив заинтересовавшего его парня. Раскладывая свои конспекты, Ки Рин с неприкрытым любопытством скользнул глазами по чужим  учебникам, а парень, заметив его взгляд, счел нужным пояснить:
— Я на 4-ом курсе. Факультет патологической анатомии.
Ки Рин тихо кивнул. Не то, чтобы это ему было еще неизвестно, но брошенный на него ответный взгляд, такой пытливый и внимательный, буквально затягивал в свою матовую черноту, что Ки Рину стало не по себе. И в очередной раз в голове промелькнула мысль, что его идея таким образом сблизится с одним из участников загадочного, но такого необходимого ему клуба едва ли не заранее была обречена на провал. О чем он только думал, когда пытался таким глупым образом привлечь внимание этого парня? Но Ки Рин, к счастью или не очень, был не из тех кто привык сдаваться при первых же трудностях. Ради Со Рин он должен был идти до конца.
И когда спустя четверть часа его невольный сосед отошел в туалет, Ки Рин очень быстро собрался и сбежал, намеренно оставляя на столе свой телефон. Конечно, он не был уверен, что тот парень заметит его или заберет с собой, чтобы потом попытаться вернуть. Но сам Ки Рин прыгал в огонь с головой, действуя на свой страх и риск, и допускал вероятность того, что его дерзкий план сработает. Из библиотеки он вышел не оглядываясь, продолжая сминать несчастную лямку и кусая губы. Все должно получиться. Должно получиться.

До вечера Ки Рин не находил себе места, порываясь позвонить на свой номер, чтобы понять, сработало или нет. Но каждый раз останавливался, так и не набрав нужные цифры. Забрал ли тот человек его телефон? Возможно, что он просто не обратил на оставленный мобильный внимания. Он выглядел таким безучастным, полностью погруженным в себя и свою учебу, так что Ки Рин сильно волновался, боясь даже думать, что будет, если его телефон окажется не в тех руках. Он так долго к этому шел, каждый день напоминал себе, что все это ради сестры. А не только ради успокоения собственной совести. Со Рин, его любимая, милая Со Рин так сильно страдала, а ее никчемный старший брат даже смелости не может набраться, чтобы отомстить…
Стрелки часов остановились на семи, и Ки Рин, вытащив запасной телефон, дрожащими пальцами набрал свой номер. Долгие гудки в трубке, медленные, безответные, убивающие его надежду с каждой секундой, но вдруг на том конце послышался шум, а потом голос, который запомнился Ки Рину с первой же встречи, коротко произнес:
— Слушаю.
Ки Рин сглотнул, постаравшись говорить как можно естественнее, и спросил:
— Подскажите, где вы сейчас находитесь? Мой телефон у вас… Я бы хотел забрать его сейчас.
Они договорились встретиться через полчаса у входа в университет. И когда Ки Рин подходил ближе, выискивая взглядом знакомую высокую фигуру, он не мог унять неприятную, тревожную дрожь. Что подумает этот парень, если Ки Рин предложит отблагодарить его? А вдруг откажется? Это ведь единственный шанс попытаться получить приглашение в клуб, иначе все будет напрасно. И слезы, и боль Со Рин тоже. Ки Рин провел пальцам по волосам, отгоняя непрошеные воспоминания и мысли. Он должен сосредоточиться на своей цели. А цель его стояла в десятке метров, расслабленно облокотившись о бок дорогого автомобиля, и спокойным, равнодушным взглядом изучала прохожих.
— Здравствуйте, — Ки Рин вежливо улыбнулся и чуть склонил голову в знак благодарности за то, что его просьбу встретиться и вернуть телефон выполнили.
— Вот, — он осторожно забрал потерянный мобильный из длинных, бледных пальцев и опять поклонился. Казалось бы, на этом их разговор да и вообще знакомство должны были закончиться, но мысленно отругав себя за нерешительность, Ки Рин поднял блестящий взгляд на чужое красивое лицо и выпалил:
— Вы не против, если в качестве благодарности я угощу вас ужином?

[nick]Ли Ки Рин[/nick][status]беги[/status][icon]https://i.ibb.co/31ZWJL0/2021-11-01-19-46-39.jpg[/icon][sign][/sign]

Отредактировано Alex Sato (02.11.2021 11:00:58)

Как-то, когда Ки Рин уже отчаялся найти способ встреться с теми, кто был виноват в трагедии, обрушившейся на его семью, он стал случайным участником разговора между своими знакомыми. Мелькнувшее вскользну упоминание о королевском клубе, куда он так отчаянно стремился попасть, заставило его заинтересованно прислушаться. Тогда Ки Рин выяснил, что один близкий друг парня его одногруппницы рассказывал, что, если ты не принадлежишь к семье членов клуба королевской охоты, то другого способа попасть туда нет. Потому что все члены клуба всегда ведут себя подобающим образом, и если ты ответишь неправильно, то тебя легко вычислят. Тогда тот человек подумал, что лучше попасть туда незаметно. Однако на голосовании его не приняли. Никто не проголосовал «за», и он почувствовал себя отвратительно. Ки Рин отвратительно чувствовал себя с того самого момента, как увидел погребальную табличку на свежей могиле. С именем «Ли Со Рин». И этот разговор, показавшийся столь внезапным, сколько таким нужным ему, подарил надежду, что, возможно, ему все же удастся осуществить задуманное.
Ки Рин глубоко вдохнул, закрывая на мгновение глаза, и медленно выдохнул. Сидящий напротив парень так легко раскусил его, что сперва захотелось все бросить и позорно сбежать. От чужих слов, сказанных равнодушно и абсолютно спокойно, у Ки Рина мурашки по спине побежали, но он с трудом взял себя в руки, унимая бешено стучащее в груди сердце. В отличие от того знакомого, Ки Рин выяснил еще один способ вступить в клуб. И этот способ сейчас насмешливо изучал его совершенно нечитаемым взглядом. Как ни пытался Ки Рин, а разгадать таинственную, непроглядную черноту чужих глаз не мог. И от этого становилось очень неуютно.
Он — единственный член клуба, о котором я знаю. И мой единственный шанс попасть туда.
Нервно облизав пересохшие от волнения губы, Ки Рин положил ладони на стол и сжал их в кулаки.
— Тогда скажу прямо. Я слышал, что вы член того самого секретного клуба. Это так?
Повисла неловкая, напряженная тишина, но из них двоих не комфортной она была только для Ки Рина, который с волнением ждал чужого ответа. И не дождался. Его продолжали изучать, словно подопытный образец, с каким-то темным, жестоким интересом. Ладони, до сих пор сжатые в кулаки, вспотели, но Ки Рин мысленно приказал себе расслабиться и не показывать своего смятения. Молчание затянулось, и не в силах больше терпеть его, он решительно добавил:
— Я хочу попасть в него. Но, как вы могли заметить, я обычный смертный и самому мне это не под силу.
Чувствуя, как дрожь сильнее начинает бить тело, Ки Рин сцепил затекшие пальцы в замок, и прикусил губу. То, что он собирался предложить дальше, давалось ему с трудом, казалось чудовищным и неестественным, но если это был единственный шанс добраться до этого чертового клуба, он не посмеет отступить. Выражение лица его собеседника по-прежнему не менялось, оставаясь таким же равнодушно-задумчивым, он сидел, скрестив руки на груди и лениво откинувшись на мягкую спинку дивана, и со стороны казалось, что этот разговор ему давно наскучил. Ки Рин сглотнул, снова медленно выдохнул и поднял полный горячей решимости взгляд, чтобы уверенно произнести:
— Поэтому… Поэтому я хочу попасть туда в качестве твоего партнера. Если не как участник клуба, то как твой партнер. Я слышал, что это возможно.
— Партнер? — впервые с самого начала их разговора на чужом красивом лице отразились хоть какие-то эмоции. Изящная бровь в изумлении взметнулась вверх, но тут же вернулась обратно, потому что ее обладатель вновь стал похож на равнодушного робота.
— То есть мы не будем действительно в таких отношениях, — поспешил пояснить Ки Рин, которому сама мысль о том, чтобы встречаться или спать с парнем внушала омерзение. — Просто партнеры.
В секретном клубе состоят только сыновья из влиятельных семей, которые обучаются в лучших колледжах. Список членов клуба и характер направления строго конфиденциальны. И единственный член клуба, которого я смог вычислить прямо передо мной. У меня нет выбора и я даже не подумаю сдаться!
Ки Рин упрямо поджал губы, ожидая вердикта, и наклонился вперед, внимательно следя за реакцией своего собеседника. Вариантов, как тот с ним поступит не многим больше двух: либо пошлет прямо сейчас, либо согласится помочь. Наконец, он заговорил, неторопливо, насмешливо растягивая слова, словно происходящее забавляло его.
— И что ты собираешься делать, попав в клуб? — Ки Рин вспыхнул и отвел взгляд. Он ожидал чего-то подобного, но все равно оказался не готов отвечать.
— Увы, огорчу. Я ничего не слышал ни о каком клубе. Я что, похож на сноба, зависающего в подобных клубах?
Откровенная ложь, срывающаяся с чужих, изогнутых в полуулыбке губ, заставила Ки Рина досадливо нахмуриться. Если он мог смириться с прямым отказом, то выслушивать победный бред о том, что сидящему напротив парню ничего не известно про этот клуб, не собирался. Потому что точно знал — перед ним один из участников. Пришлось вновь мысленно себя успокоить, уговаривая не делать глупости. И, вздохнув, Ки Рин негромко ответил:
— Это… по личной причине… Если не скажу ее, ты мне откажешь?

[nick]Ли Ки Рин[/nick][status]беги[/status][icon]https://i.ibb.co/31ZWJL0/2021-11-01-19-46-39.jpg[/icon][sign][/sign]

Кан Му.
Так его зовут.
Человека, который стал для Ки Рина последним шансом и надеждой найти виновных и отомстить.
Он был странный. От одного взгляда его непроницаемых, казавшихся полностью черными, глаз у Ки Рина по спине пробегал липкий холодок, а тело начинала бить мелкая, неприятная дрожь. Неуютно и тревожно, вот каково ему было в обществе Кан Му, но тот будто не замечал неприязни со стороны Ки Рина. А если и замечал, то искусно скрывал это. Хотя нельзя было сказать, чтобы Кан Му был груб или невежлив. Его поведение было подчинено холодной любезности, но не более. И теперь, следуя за ним к машине, Ки Рин ругал себя за то, что так легко согласился на то, чтобы его подвезли, пусть и в чужих словах был своя логика. Раз уж они договорились стать партерами, то и действовать нужно соответствующе.
Гулкий визг резко затормозивших шин вырвал Ки Рина из молчаливого оцепенения, заставляя несколько раз моргнуть, прежде чем до него дошло, что они, наконец, приехали. Задерживаться рядом с Кан Му Ки Рин не хотел, безучастный, отрешенный вид этого парня по-прежнему напрягал его, поэтому он потянулся к ручке, чтобы открыть дверь, но не успел — длинные холодные пальцы крепко ухватились за его плечо.
— Если вдруг придется действовать, не факт, что получится нормально. Потренируемся? — идеальное лицо оставалось совершенно спокойным, как и тон, которым говорил Кан Му. Ки Рину вообще начинало казаться, что перед ним не живой человек, а безупречный робот, лишенный каких-либо чувств и эмоций. Он машинально отклонился назад, удивленно распахивая ресницы.
— О чем…
— Ты когда-нибудь целовался с парнями? — Кан Му приблизился, и Ки Рин смог, наконец, рассмотреть его зрачки, но хоть глаза и не казались больше абсолютной чернотой, равнодушие, отражавшееся в темной радужке, пугало до чертиков. Пушистые ресницы дрогнули, а пальцы чуть сильнее сжали руку, требуя ответа. Ки Рин сглотнул и растерянно произнес:
— Что? Н-Нет…
— Поэтому мы не сможем никого провести, если будем выглядеть неловко, — красивые губы изогнулись в легкой усмешке.
Расстояние между ними стремительно таяло, и как бы Ки Рин не прижимался к жесткой дверце, стараясь избежать неловкого контакта, Кан Му не отпускал его, намеренно наклоняясь все ближе. Настолько ближе, что Ки Рин повел носом, втягивая чужой, морозный и терпкий запах, и невольно опустил взгляд на губы, представив, что сейчас они коснутся его собственных. Стало страшно и мерзко. Он не хотел сдаваться, но, Господи, он не готов, совсем не готов к подобному. Ки Рин резко дернулся, вырывая, наконец, руку из ослабевшего захвата и отвернулся.
— Все в порядке. Не стоит переживать об этом. Я буду вести себя естественно, словно на войне.
— Уверен, что сможешь? — Кан Му отстранился, возвращаясь на свое место, и холодно улыбнулся. Видимая неловкость и смущение Ки Рина забавляли его.
А Ки Рин хоть и говорил уверенно, но мог себе признаться, что внутри подобной уверенности почти не ощущал. Предполагаемая связь была для него слишком противоестественной. Но он кивнул и вышел из машины, на прощанье громко хлопнув дверцей. Кан Му лишь насмешливо взглянул на него и бросил:
— Я позвоню, — а после его автомобиль немедленно сорвался с места, исчезая в сгущающихся сумерках.
Не спеша идти домой, Ки Рин остановился под внезапно зажегшимся фонарем и поднял голову, всматриваясь в непроницаемое небо. Сможет ли он? Дойдет ли до конца? Поступится ли собственными принципами и убеждениями?
Нет. У меня нет другого выбора, кроме как пойти этим путем.
Но никогда в жизни он представить себе не мог, что придется физически быть близким с мужчиной. Ки Рин вздохнул, облизывая потрескавшиеся губы. Его едва не стошнило от мысли, что сейчас придется целоваться с парнем. А что же будет дальше? Нужно отбросить собственную гордость.
Чтобы там ни произошло, мне ничего не помешает.

С момента их разговора прошло две недели, но Кан Му так и не позвонил, а Ки Рин начал сомневаться в правильности своего плана, думая, что ошибся и с ним, возможно, просто играли.
— Так ты встретился с тем парнем и узнал что-нибудь о клубе? — погруженный в свои невеселые размышления, Ки Рин не сразу сообразил, о чем его спрашивают, а когда поднял голову, встретился с заинтересованным взглядом друга, того самого, кто рассказал ему про Кан Му. 
— Не особо. Он ничего такого не рассказал, — Ки Рин вздохнул и расстроенно потер затекшую шею. — Как я и думал, он не захотел стать мои партнером. Или ему просто влом. Если нет, может, он не решился из-за того, что не знает моих намерений…
Его друг, с аппетитом дожевав лапшу, хмыкнул:
— Этот клуб настолько крутой, что о нем знают лишь избранные? Очень подозрительно и странно, не находишь? Туда ведь ходят те самые парни, которые приезжают домой на рассвете, выходят из своих дорогих иномарок, что по телеку показывают?
— Может быть… Я не в курсе, — да и плевать было на то, насколько дорогие тачки у членов клуба, потому что их цена ни шла ни в какое сравнение с ценой жизни сестры Ки Рина.
Лежавший на столе телефон задребезжал, сигнализируя о входящем звонке. Неизвестный номер. Внутри Ки Рина слабым огоньком вспыхнула надежда, что это Кан Му, и услышав на том конце знакомый, ленивый голос, он едва сдержал вздох облегчения.
— Да?
— Завтра в шесть вечера есть свободное время? — вот так, без приветствия и сразу к делу.
— Да. Есть.
— Тогда я подъеду к этому времени, будь готов.
Больше Ки Рин ничего не успел ни сказать, ни спросить — послышались короткие назойливые гудки, Кан Му отключился.
— Кто это был? — друг с любопытством посмотрел на него, но Ки Рин только отмахнулся:
— А? Да так…
Неужели у него и вправду получилось? Хотя рано еще ликовать, когда сделан всего лишь маленький шаг навстречу долгожданной мести.

[nick]Ли Ки Рин[/nick][status]беги[/status][icon]https://i.ibb.co/31ZWJL0/2021-11-01-19-46-39.jpg[/icon][sign][/sign]

Отредактировано Alex Sato (04.11.2021 07:56:38)

Полутемная зала, дорогой интерьер, душный аромат тяжелого парфюма и одинаково жестоко-заинтересованные взгляды в прорезях масок. Почему-то Ки Рин не был удивлен, встретив в этом клубе именно такую атмосферу, чего-то другого он и не ждал. Как и того, что его легко примут, но предложение «поделить» его, словно вещь или кусок торта, вызвало нестерпимое отторжение внутри. В одно мгновение кровь застыла, и Ки Рин, еще раз обведя медленным взглядом собравшихся, понял, что среди них точно есть преступник. Или может у них у всех руки запачканы.
Де-ле-ни-е.
На и без того бледном лице отразился немой испуг. Неужели со всеми этими людьми Ки Рин должен заняться сексом? Чем это тогда будет отличаться от группового изнасилования?
Кан Му что-то говорил ему, Ки Рин видел, словно во сне, спокойно открывающиеся губы, ничего не выражающий взгляд, ни ничего не понимал и не слышал, оглушенный собственными мыслями.
То, что они предлагали сейчас… Это ведь практически тоже самое, через что пришлось пройти Со Рин. Причина ее гибели.
Некстати вспомнились слова, что сказал ему Кан Му в их первую и единственную, не считая этой, встречу: «Однако если ты станешь моим партнером, тебе нужно быть готовым к кое-чему».
Не может быть! Так вот что это значило!
Они глазели на него него словно на диковинную зверушку в цирке. Полностью уверенные в своей безнаказанности, предвкушающие унизительное, возбуждающее зрелище, они так легко были готовы распорядишься его жизнью, сломать ее, а после переступить, забыв о содеянном точно так же, как и забыли про то, что сотворили с его сестрой.
Ки Рин чувствовал, как пространство вокруг него сужается, захватывает его в жесткие тиски безнадежности, потому что: казалось, что это единственный способ. Неужели ему действительно придется пойти на это?
Кан Му, слегка наклонившись к нему, негромко предложил самостоятельно добыть необходимую Ки Рину информацию, но тот едва ли обратил на этот жест помощи хоть какое-то внимание. Несмотря на то, что слова Кан Му сейчас были для него заманчивым, сладким искушением, позволившим бы сбежать из этого дурдома, но… Разве мог он доверять ему? Кан Му показался ему слегка рассерженным наглыми условиями, но Ки Рин не стал бы давать гарантий, что его невольный партнер не такой же преступник, как и собравшиеся в этой комнате.
— Делай, как пожелаешь. Нам вообще без разницы, — самый главный из окружавших их парней надменно хмыкнул и перекинул ногу на ногу, лениво растягиваясь на диване. Занятый переживаниями Ки Рин едва не упустил тот момент, когда Кан Му захотел от всего отказаться, а это означало, что его единственная возможность попасть в этот треклятый клуб исчезнет, поэтому дернулся, наплевав на все доводы разума и гордости, чтобы возразить, но был остановлен властным жестом. Кан Му вскинул ладонь перед ним, заставляя замереть на месте, и ровно спросил:
— Хочешь сказать, других вариантов нет?
— Верно.
— Другие участники того же мнения?
Кан Му удалось поселить сомнения в окружающих, потому что Ки Рин не мог не заметить, как те начали недоуменно переглядываться друг с другом, услышав его слова.
— Пусть проголосуют. Решат, обязательно ли проводить такую церемонию. Только голосование должно быть открытым. Без масок.
— Открытое голосование?! Следи за языком!
— Если так хотите развлечься с ним, то по крайней мере должны показать свое страстное желание.
Рука Кан Му, до этого спокойно лежавшая на его плече, потянулась за спину, обнимая крепче, а Ки Рин с трудом подавил желание ее немедленно сбросить. Несмотря на то, что фактически Кан Му был на его стороне, безучастность его лица и совершенно холодный взгляд вызывали в Ки Рине еще большее напряжение.
Послышались неуверенные перешептывания.
— Президент, может, пойти на компромисс?
— Верно! Вдруг это немного переходит границы?

— Если вы не уважаете мое мнение, тогда может стоит покинуть этот клуб?
— Только потому, что уважаю ваше мнение, прошу выдвинуть другие условия. Таким образов, вы тоже должны уступить, ведь ваша должность не подразумевает диктатуру.
— Чего же ты хочешь тогда?
— У моего партнера не было мужчин, а я еще не успел им овладеть.
— Это ваши проблемы.
— Как насчет того, чтобы мы перед вами занялись сексом? Это утолит ваше желание? Ведь устроить здесь групповуху это не то, чего вы хотите? Ведь истинное ваше желание заключается в том, чтобы унизить моего партнера, пристыдить и насладиться этим зрелищем. Разве я не прав? Если не устраивает, то я просто уйду.
Ки Рин наблюдал за их разговором со стороны, дивясь, насколько чудовищно выглядела вся ситуация в целом. О нем говорили, как будто он товар на рынке. Его судьбу решали, не спрашивая его мнения. Как эти парни могут быть настолько холодны и жестоки? Избалованные и привыкшие получать все, что захотят по первой прихоти, конечно, они считали его за игрушку, которая, если и поломается, то выбросить не страшно.
Говоришь, заняться сексом перед всеми этими людьми? Неужели обязательно заходить так далеко… Бред какой-то.

— Послушай, мальчик, ты так сильно хочешь попасть сюда? Что готов перед всеми этими людьми раздвинуть ноги, словно девица? Лечь под мужчину и полностью ему подчиниться? Будешь ли ты потом в порядке? — президент, до этого лишь изредка бросавший обжигающие неприязнью взгляды на Ки Рина, наклонился вперед и жестко усмехнулся.
Не будет. Ки Рин с силой закусил губу, так, что тонкая кожа лопнула, выпуская яркие, красные капли крови. Это был кошмар, в который он сам себя заманил наяву, но отступить назад, отказаться и сбежать — у него ведь все еще была эта возможность, — означало струсить, забыть свою истинную цель, то, ради чего он вообще все это затеял.
Черт. Черт, черт, черт.
Ки Рин низко опустил голову, так, что на глаза упала челка, надежно скрывая его полный ужаса и растерянности взгляд. Пальцы сами сжались в кулаки, до боли впиваясь в кожу, потому что перед ним вновь всплыло то самое, отвратительно четкое воспоминание — тонкая девичья фигурка, покачивающаяся тень от падающего из окна солнечного света, тихий, страшный скрип веревки. Жизнь, оборвавшаяся так рано из-за чужого равнодушия и жестокости. Жизнь его младшей сестры. По сравнению с тем, как страдала Со Рин, то, что выпало на долю Ки Рина — ничто.
— Хорошо. Я перед всеми вами раздвину ноги перед мужчиной и не сломаюсь.

[nick]Ли Ки Рин[/nick][status]беги[/status][icon]https://i.ibb.co/31ZWJL0/2021-11-01-19-46-39.jpg[/icon][sign][/sign]

Отредактировано Alex Sato (05.11.2021 12:16:37)

Так страшно Ки Рину еще никогда не было. Когда звенящая тишина окутала их своей плотной вуалью, он едва было не дернулся, чтобы сбежать. Сомнения в том, правильно ли он поступает, атаковали и без того съежившуюся от ужаса душу. Что он собирается сделать? Переспать с парнем на глазах у других, что кольцом избалованных садистов окружили их сейчас? Какое-то дешевое, грязное порно… Ки Рин явственно ощущал чужие липкие, масляные взгляды, как будто его касались сотни жадных рук, а не аккуратные, но настойчивые ладони Кан Му. На своего партнера сил смотреть не было, и поэтому Ки Ри, как мог, прятал глаза, потому что стыд, смущение и чувство полнейшего унижения сжирали его изнутри. Он не знал, ни о чем тот думает, ни что чувствует: идеальное лицо оставалось абсолютно невозмутимым, словно маска на красивой кукле, даже когда Кан Му дрочил. Господи, да он ведь дрочил с совершенно равнодушным видом, как будто вокруг никого не было, и смотрел только на заливающегося краской Ки Рина.
Больно. Кан Му вставил в него только один палец, а по ощущениям — все пять. И Ки Рин терпел, пригвожденный к полу сильным телом, снова пытался закрыть лицо ладонями, но Кан Му лишил его такой возможности, настойчиво отведя руку в сторону и заставляя смотреть на себя. Он просил довериться, но о каком доверии вообще могла идти речь, если Ки Рина раздирали чувство стыда и презрения к самому себе, в голове был полнейший хаос, мешанина из мыслей, страхов и боли, его тело не принадлежало ему, одеревеневшее от ужаса и мучительных спазмов, оно стало игрушкой для чужого наслаждения.
Ки Рин с широко распахнутыми глазами уставился на склонившегося над ним Кан Му. Он ощущал, как в бедро упирается твердый, горячий член, и не мог справиться с острым желанием убежать как можно дальше. Он боялся того, что с ним собирались сейчас сделать, и пусть Кан Му обещал быть нежным, это не отменяло того, что Ки Рин итак чувствовал себя сломленным и униженным. А участившееся, громкое дыхание наблюдавших за ними участников клуба ситуацию только ухудшало. Кан Му смотрел на него пристально, внимательно, они замерли так: упирающийся лопатками в жесткий пол Ки Рин и держащий его за руки, устроившийся прямо меж широко разведенных ног Кан Му. Взгляд у Ки Рина дрожал, но он с жадностью рассматривал нависшее нал ним лицо, тщетно пытаясь понять, что же на самом деле сейчас испытает этот человек. А Кан Му будто бы говорил, что возьмет весь его позор на себя, хотя не проронил ни слова, но когда их глаза встретились и Ки Рин хотел было послать сигнал, в черных зрачках что-то блеснуло: Кан Му будто сам дал знать, что не оставит его. И в то же мгновение Ки Рина охватила чудовищная вспышка боли: Кан Му вошел в него резко, одним сильным толчком загоняя свой член до упора в тесную задницу. Ки Рин не выдержал и громко вскрикнул, потому что казалось, что внизу его насквозь проткнули чем-то острым. Кан Му дал ему небольшую передышку и возможность прийти в себя и привыкнуть, а после начал неспешно двигаться, с каждым ударом бедер наращивая темп.  Ки Рину только оставалось кусать губы и сдерживать рвущиеся наужу болезненные стоны.
Это был настоящий кошмар, когда внутри все вопило от раздирающей боли. Вот оно, наказание за бесчувственность, за то, что он не обратил вовремя внимание на страдания сестры, не успел ее спасти. Но что его физические мучения по сравнению с тем, через что пришлось пройти Со Рин…
Тело, напряженное, мелко подрагивающее, влажное от выступившего пота двигалось навстречу чужим бедрам. Ки Рин зажмурился, стараясь не вслушиваться в становившиеся все громче отвратительные звуки: надрывное дыхание, жадные вздохи и шлепки, звонкие хлюпающие шлепки, когда кожа встречалась с кожей. Те самые звуки, от которых Ки Рину было мучительно стыдно, потому что стыд, словно острое лезвие, полоснул по сердцу, а потом еще и еще, с каждым глубоким толчком все сильнее и сильнее.
Они занимались сексом на глазах у всех этих людей, которые, Ки Рин не сомневался, получали извращенное, больное удовольствие, видя чужое унижение. Им нравилось ломать других, играть с ними, а потом выбрасывать, как испорченный товар. И несмотря на то, что холеные лица были скрыты масками, Ки Рин продолжал ощущать на себе горячие, откровенные взгляды.
Ненормальные ублюдки.
Внезапно темп стал нарастать, Кан Му двигался резче и жестче, крепко удерживая Ки Рина за щиколотки и не давая ему ни малейшей возможности отстраниться.
Ты сказал, что будешь нежным, но, кажется, сразу же забыл об этом.
Ки Рин чувствовал, что больше не выдержит, Кан Му просто порвет его, уничтожит своим напором. Ресницы слиплись от непрошенных слез, вызванных пульсирующей болью, которая распространялась от горящего паха по всему телу.
— Прекрати! Сейчас же остановись! — у Ки Рина голова кружилась от бессилия, он едва справлялся с накатывающей тошнотой, а перед глазами все вспыхивало красным и расплывалось. Но Кан Му его не слышал. Его дыхание стало рваным, частым, как у загнанной в галопе лошади, по виску скатилась капля пота, но он и не думал прекращать, продолжая жестко вбиваться под извивающееся в болезненных судорогах тело.
Ки Рин попытался отстраниться, но Кан Му только крепче ухватил его, до боли сжимая пальцами бедро и толкнулся еще глубже, срывая с искусанных, опухших губ очередной мучительный вскрик. Ки Рина охватил ужас. Парень, что так доверительно обещал о нем позаботиться, обещал быть нежным и осторожным, сейчас буквально разрывал его на части, полностью утратив контроль над собственными желаниями.
— Умоляю…, — Ки Рин едва узнавал свой голос, хриплый, жалкий и беспомощный. Ему не оставалось ничего, кроме как молить остановить эту пытку. — Пожалуйста, прекрати.
Он схватил Кан Му за запястье, попытавшись вырваться, но получил за это очередной болезненный толчок. Так ощущение, что его трахали не членом, а кинжалом. Внутри задницы все горело, саднило и единственное, о чем он мог мечтать теперь, чтобы Кан Му быстрее получил разрядку, и этот казавшийся бесконечным кошмар кончился.
— Кончай уже! Прошу, быстрее! — Ки Рин глотал бегущие по лицу слезы, сжимался всем телом, упирался ладонями в широкие плечи, комкая пальцами рубашку, и старался не смотреть на лицо Кан Му, на котором было написано такое яркое удовольствие, что внутри все вновь похолодело. Как можно испытывать наслаждение от чужих страданий? Это никак не хотело укладываться в измученном сознании Ки Рина.
— Говорю же, кончай давай, ублюдок! — Ки Рин отчаянно выкрикнул это, а Кан Му вдруг резко дернулся, задрожал, и Ки Рин почувствовал, как его заполняет что-то горячее и вязкое. Он должен был почувствовать вместе с этим и облегчение от того, что все, наконец, завершилось, но боль затопила его до краев, а стыд и ненависть вкупе с мучительным ощущением позора и абсолютной неправильности произошедшего заполонили душу.
Кое-как одевшись, Ки Рин попытался подняться, но покачнулся, а к нему поспешил Кан Му.
— Эй, ты как? Не торопись, вставай медленно, — он попытался помочь, подхватив под локоть, но Ки Рин резко отстранился, отбивая протянутую руку и самостоятельно встал. Он не хотел ни помощи, ни участия от Кан Му. Цель, которую он преследовал, соглашаясь на подобное унижение, была достигнута. И если он останется в этом помещении, пропитанном запахом секса, пота и чужой похоти, его немедленно стошнит.
Хоть тело и пронизывала страшная боль при каждом шаге, Ки Рин проигнорировал это. Сцепив зубы крепче, он спустился вниз, поймал первое же такси и попросил:
— Отвезите, пожалуйста, в ближайшую больницу.

[nick]Ли Ки Рин[/nick][status]беги[/status][icon]https://i.ibb.co/31ZWJL0/2021-11-01-19-46-39.jpg[/icon][sign][/sign]

— Вот, — на деревянную столешницу с глухим стуком упал бумажный пакет. Сидящий напротив мужчина удивленно выгнул брови и кинул на Ки Рина непонимающий взгляд.
— Что это?
— Если пойдете в полицейский участок, прошу вас, сравните это с ДНК преступников.
Карие глаза стали еще больше, когда Ки Рин озвучил свою просьбу. Детектив Нам, с которым он встретился сразу же после того, как покинул больницу, с сомнением качнул головой и сердито нахмурился.
— Чем ты, черт побери, занимаешься?!
Ки Рин негромко вздохнул и виновато опустил голову. Чужое волнение было ему понятно, но отступить он уже не мог, поэтому и спешил передать детективу собранные улики, не смотря на то, что весь его организм молил об отдыхе.
— Делами. Важными делами.
Конечно, это не ответ. И тем более не объяснение, но большего рассказать Ки Рин просто не мог. Детектив начал хмурится еще сильнее.
— Даже, если ты узнаешь, кто преступник, засадить его за решетку не выйдет, — Нам тяжело вздохнул и сложил руки на груди, продолжая сверлить понурившегося парня осуждающим взглядом. — Ты ведь знаешь, расследование находится у засранцев следователей. И мы тут ничего не можем сделать.
Детектив был прав на все сто, и Ки Рин это понимал. Понимал, но не собирался мириться с этим.
— Все равно, я хочу знать, кто это сделал, — ледяное упрямство в его голосе окончательно вывело Нама из себя, заставив повысить голос.
— Узнаешь и что? Хочешь лично отомстить? — ну что за глупый мальчишка, сам не понимает, в какое дерьмо лезет.
— А если в пределах возможностей? — Ки Рин сглотнул и сцепил нервно подрагивающее пальцы в замок. Он видел, что детектив не одобряет его действий, но и не останавливает его. Потому что помешать Ки Рину выполнить свой план можно было, лишь посадив его за решетку.
— Ой, все ясно, — Нам раздраженно отмахнулся. — тебе же хуже.
Ки Рин уткнулся взглядом в стол и негромко заговорил, но от того, как обреченно и в тоже время зло звучал его голос, детективу стало не по себе.
— Насколько у них большие дома, на каких машинах они ездят, кто из какой семьи, даже такой мелочи я не смог разглядеть. Я так и не узнал, что это за секретный клуб и кто эти люди, что состоят в нем, и чем занимаются. Их глаза мне ничего не рассказали. Вот так и появляются на свет мерзавцы вроде них, и их гнилое поведение становится естественным в этой стране. От этих мыслей аж тошно.
Повисла неловкая тишина. Детектив прикрыл на секунду ладонью глаза, а когда отнял ее, то его взгляд, брошенный на Ки Рина, стал мягче.
— Послушай, ты не несешь ответственность за их поступки. Что бы там ни было, твоя сестренка не хотела, чтобы с тобой случилась беда, — Нам этого тоже не хотел, но, к сожалению, видел, как сильно потеря Со Рин ударила по этой итак несчастной семье. И больше всего досталось Ки Рину.
— Если я не сделаю хоть что-то, то, кажется, сойду с ума, — или уже сошел, иначе как можно было объяснить то унизительное безумие, на которые согласился Ки Рин ради того, чтобы попасть в клуб. В сознании вновь всплыло безучастное лицо его сегодняшнего мучителя, черные глаза которого словно рентген просвечивали насквозь, а Ки Рин в них не видел ничего, кроме собственного жалкого отражения.
— Понятно, — послышался разочарованный вздох, и детектив Нам поднялся, завершая их короткую встречу. —  Если я выясню что-нибудь, то позвоню.
Переубедить Ки Рина и заставить отказаться от поисков правды казалось совершенно невозможным, но Нам легко ставил себя на место этого парня и знал, что поступал бы точно так же, поэтому даже больше не пытался отговорить. В конце концов, Ки Рин уже не ребенок и должен сам нести ответственность за свои действия, а детектив рядом и если что всегда подстрахует.

После этой встречи Ки Рин сразу же вернулся домой. Сил на то, чтобы сходить в душ или хотя бы раздеться не было, поэтому как был, в костюме и рубашке, он завалился спать. Два дня его тело пронизывала боль будто от побоев. Хотя почему будто. Несмотря на то, что Ки Рин согласился на прилюдное унижение сам, секс с Кан Му мало чем отличался от изнасилования, потому что, утратив в какой-то момент над собой контроль, тот не щадил его. Ки Рин не мог и пальцем пошевелить, не мог есть и пить, он просто пролежал в постели два дня, впав в бессознательную спячку. И на счастье, его хотя бы не мучили кошмарные воспоминания, но физическая боль с лихвой это компенсировала.
Правда, эти два дня — то недолгое время, чтобы было выделено ему на восстановление. И когда Ки Рин, наконец, пришел в себя и смог нормально двигаться, то обнаружил на телефоне сообщение с датой и временем встречи. Кан Му свое обещание выполнял, продолжая ему помогать вступить в клуб, но Ки Рин уже начал сомневаться, а стоило ли вообще соглашаться на подобную помощь.

Ленивый стук пальцев по обтянутому дорогой кожей рулю успокаивал, вгоняя в некий транс, и поэтому, когда Ки Рин услышал чужой голос, он не сразу понял, что это обращались к нему.
— Твое тело…в порядке? — если бы на лице Кан Му отразилось хоть что-нибудь, хоть одна малейшая эмоция, Ки Рин бы поверил, что тот действительно о нем беспокоится, но голос звучал ровно, а глаза смотрели как обычно равнодушно. И так некстати вспомнился вспыхнувший в них же внезапный огонь, когда Кан Му особенно яростно вбивался в его тело. Ки Рин невольно покраснел и с силой прикусил губу. Твою мать…
— Не спрашивай такое! — не делай вид, что все в порядке, а тебе, и правда, не плевать. Пытаясь скрыть смущение, Ки Рин закрыл лицо ладонью, а Кан Му невозмутимо заметил:
— Как партнер, я обязан спросить это.
Черт! Почему все именно так.. Пожалуйста, не смотри на меня так…
Казалось, что Кан Му даже не понимает, насколько смущающими и неловкими были его вопросы. Он продолжал буравить Ки Рина непроницаемым взглядом, а тот все больше погружался в мысли, полные стыда и самоуничижения.
Из-за того, что мужик один раз воткнул в меня свой член, чувствую себя девчонкой. Откуда это конченное ощущение, словно меня поимели, черт возьми!
Боль, вызванная тем, что Ки Рин неосознанно прокусил губу почти до крови, отрезвила и вырвала из водоворота болезненных размышлений. Он даже не заметил, как Кан Му придвинулся и осторожно коснулся его подбородка пальцем.
— Перестань кусать, кровь пойдет.
— Не трогай меня так внезапно! — но Ки Рин дернулся и грубо отпихнул чужую руку, отворачиваясь к окну.
Кан Му со своей загадочной непоколебимостью и абсолютным отсутствием любого намека хоть на какие-то чувства и эмоции, нарушал его итак такое хрупкое психическое равновесие. Ки Рин не представлял, как вести себя рядом с ним, что говорить или делать. Он сгорал от жгучего стыда и в тоже время неосознанно тянулся к нему, потому что Кан Му был единственным мостом между ним и мучителями сестры. А ведь Ки Рин до сих пор не уверен, что Кан Му не был в их числе.
[nick]Ли Ки Рин[/nick][status]беги[/status][icon]https://i.ibb.co/31ZWJL0/2021-11-01-19-46-39.jpg[/icon][sign][/sign]

Среди удушливого великолепия броской роскоши и распутного безделья Ки Рин чувствовал себя неуютно. Он был явно лишним на этом празднике жизни, словно безродная дворняга случайно забредшая на породистую псарню. Он не представлял, зачем Кан Му его притащил сюда, и мечтал только об одном — чтобы все скорее закончилось и ему можно было уйти. Правда, единственным плюсом оказалась возможность узнать немного больше о тех, кто мог замучить Со Рин. А после того, что Кан Му рассказал о них, стало ясно, почему следствие быстро свернули — это была заранее проиграшная ситуация, потому что глупо надеяться посадить наследников столь влиятельных семей. А на что надеется сам Ки Рин? Разве сможет он справиться с ними в одиночку?
— Выпьем? — Кан Му протянул ему высокий бокал и ровно улыбнулся. Даже его присутствие, как единственного человека, которого Ки Рин знал, не спасало от острого дискомфорта. Весь этот лоск, нарочитое богатство, громкие разговоры и пошлый смех, наполнявшие атмосферу стойкими ароматами безнаказанности и вседозволенности, претили Ки Рину, вызывая внутреннюю тошноту.
Раздалась звонкая телефонная трель. Кан Му мельком глянул на вибрирующую трубку и коротко бросил:
— Я отвечу на звонок и вернусь.
Будучи одинок в душе, Ки Рин ощутил одиночество в реальности, когда остался наедине с собой и разношерстой, дрогой толпой. Он медленно прошел к пустующему в углу дивану и тяжело опустился на него в надежде, что здесь его не достанут чужие презрительные взгляды. Хотя, кому он нужен? Веселящиеся вокруг люди едва ли обращали на него внимание, для них он был пустышкой, очередным никем или одноразовой игрушкой. Ки Рин тихо вздохнул и сделал глубокий глоток, ощутив, как покалывают во рту лопающиеся пузырьки шампанского. Вкуса его он не чувствовал, глотал как обычную воду, сжимая пальцами тонкую хрустальную ножку. В голове пронеслась мысль — сожми он ее чуть сильнее и сломает. Наверное, так можно сломать любого — нужно лишь давить крепче.
Внезапно Ки Рин почувствовал на себе чужие взгляды. Подняв голову он встретился с насмешливыми ухмылками стоящих чуть поодаль и шепчущихся о чем-то своем парней. Ки Рин не был уверен, но думал, что это одни из тех, кто присутствовал при его прилюдном унижении. Конечно, с чего бы им тогда так откровенно и брезгливо смотреть на него.
Проклятье… Я знаю, что творится в их головах. Постоянно думаю об этом. Кажется, я скоро сойду с ума. И из-за этого мне так хреново.
Потому что воспоминания вновь вернули его в полутемную комнату, где на глазах совершенно чужих ему, незнакомых людей, Ки Рин подвергся почти изнасилованию. Это было стыдно, страшно и унизительно. И пройти через подобное Ки Рин не смог бы пожелать даже врагу, потому что самым ужасным было то, что наблюдавшие получали откровенное удовольствие от разворачивающейся перед ними сцены.
Внезапно диван тихонько скрипнул и прогнулся под чужим весом. Ки Рин отнял руку от лица и повернулся в сторону того, кто нарушил его уединение.
Президент Им Чу Хек. Тот самый, кто затеял кошмарное издевательство, придумав глупую церемонию посвящения. Интересно, а сам он проходил через нечто подобное? Или его путь в президентство чертового клуба был устлан розами?
— Напугал, — Ки Рин вздрогнул и невольно отодвинулся ближе к противоположному краю, но усевшийся рядом парень, казалось, был расслаблен и абсолютно спокоен. А заметив замешательство Ки Рина, жестко усмехнулся и откинулся на мягкую спинку.
— Обычно никто так далеко не заходит, — он делано равнодушно качнул головой, а потом резко повернулся, упираясь в Ки Рина тяжелым взглядом.
— Два варианта: у тебя нет чувства собственного достоинства или же ты преследуешь какую-то цель.
Надо же, какой сообразительный. Но откровенничать с ним Ки Рин не собирался. А Чу Хек не унимался. Откинув руку на верх спинки, он пододвинулся чуть ближе, и с наигранным интересом спросил:
— Скажи, в чем причина? Как крыса пытаешься что-то выяснить?
Несмотря на спокойный, даже ленивый тон, Ки Рин чувствовал волны неприязни по отношению к себе, что исходили от этого холеного типа. Он не нравился господину президенту и это было абсолютно взаимно.
— Кто знает, — Ки Рин поднес бокал к губам и сделал небольшой глоток. — Если тебе нечего скрывать, разве тебя должен волновать кто-то вроде меня?
На мгновение чужое красивое лицо исказила гримаса раздражения, но чу Хек быстро справился с собой и вернул ту ехидную, издевательскую ухмылку, с которой все это время смотрел на Ки Рина.
— Просто хотел выяснить, знает ли такой убогий, как ты, о рангах? — взгляд светлых глаз был полон превосходства, и Ки Рину пришлось приложить все силы, чтобы оставаться невозмутимым, потому что уж слишком сильно хотелось съездить по этой наглой роже.
— Ой, — кто-то не самый трезвый пьяно хихикнул и оперся рукой о диван рядом с головой Ки Рина.
Пак Ки Бом. Еще один из тех, кто был на 99 целых и 9 десятых замешан в изнасиловании Со Рин. И один из тех, кто несомненно не без удовольствия наблюдал за его падением.
— Покурить не хочешь? — смеющийся голос, смрадное, наполненное спиртом и перегаром дыхание, и непозволительно близко подсунутая сигарета. Ки Рин постарался не вдыхать терпкий дым и поджал губы, окидывая наклонившегося Ки Бома непроницаемым взглядом. А тот посчитал молчание за приглашение и нахально плюхнулся рядом, будто бы случайно заводя свободную руку за спину Ки Рина.
— Как хочешь, — Ки Бом с наслаждением затянулся и продолжил, мутными глазами скользя по шумной, шатающейся толпе перед ними. — Кан Му… Я до этого еще с ним никого не видел. Да он и не приводил никого. Я думал, что он евнух, ахах.
Ки Бом мерзко расхохотался, а Ки Рин почувствовал себя загнанным в угол — с одной стороны сидел Чу Хек, лениво подпирая голову рукой и с явным наслаждением наблюдая за тем, как оцепенение и подкатывающий страх нервной дрожью проходятся по напрягшемуся Ки Рину, а с другой к нему откровенно прижимался пьяный Ки Бом, чьи прикосновения были до оторопи противны. И как назло, Кан Му, о котором так некстати вспомнил Пак, куда-то запропастился.
— Скажи, как ты его соблазнил, а?— Ки Бом, одаряя его очередной порцией перегара, наклонился еще ближе, а его рука по-хозяйски сжала плечо. — В тебе нет и намека на женскую привлекательность…
Правильно. Потому что Ки Рин мужчина. И все произошедшее для него, то, что его заставили раздвигать ноги и отдаваться другому парню, как женщину, было слишком болезненным для его самолюбия и психики. Он никак не мог смириться с таким унижением, а эти ребята знали, на какие болезненные точки давить.
— Хотя после вашего совокупления твой образ меня немного запутал, — чужие губы оказались слишком близко, а дыхание опалило кожу на шее. Ки Бом пошло усмехнулся, проходясь пальцами по скуле Ки Рина, и заставляя того крепче сжать губы.
— Может, и Кан Му очаровала эта черта?
Больше Ки Рин выдержать не смог. Он стремительно схватил отставленный недавно на столик полупустой бокал и замахнулся, чтобы выплеснуть его содержимое в мерзопакостное лицо Ки Бома.
— Сукин сын…!

[nick]Ли Ки Рин[/nick][status]беги[/status][icon]https://i.ibb.co/31ZWJL0/2021-11-01-19-46-39.jpg[/icon][sign][/sign]