Надо признать, что среди книг Исмаэль себя чувствовал более комфортней, чем среди разных платьев и тканей. Особенно приятно было наблюдать за Эсин, у которой загорелись глаза при виде стольких книг. В ее увлеченную беседу с хозяином книжной лавки он почти не вмешивался. Иногда заглядывал через плечо девушки, дабы увидет о какой книге они говорят. Исмаэль должно быть стыдно, но он не читал ничего из названного. Кажется, только Шекспира проходили в школе, но тогда как и мальчишка он не задумывался о том, что все это по сути значит. Он был смышленым учеником, но литература ему была откровенно скучна в те годы. Лучше бы он провел лишний час с отцом в стойлах или на виноградниках, чем просиживал штаны за партой. Даже любовь матери к книгам не приучила его к усидчивости. Ему бы что-то руками поделать, нежели углубляться в придуманные истории. А Эсин, кажется, очень любила читать. Они с сеньором Уго сразу нашли общий язык. Старик был очень внимательным, читал людей как открытые книги. Стоило какому-то зайти в его лавку впервые, как он уже знал, что этот человек попросит. Удивительный человек. Сколько Исмаэль себя помнил, он всегда работал в этом магазине. До смерти его жены, она тоже украшала магазин своим присутствием и звонким смехом. Ребятишкам раздавала конфеты или свежеиспеченный пирог, со старыми подругами распивала чай, делая атмосферу магазина еще более уютной и домашней. Жаль, что Исмаэль не мог похвастаться тем же в своем доме. Донья Марта, конечно, старалась, делала все, как надо, только Исмаэль перестал воспринимать то место, как дом. Ему были милее виноградники или конюшни, а не пустая одинокая коробка, где все пропахло слезами и одиночеством. Сейчас то он понимал, почему его родители даже не сопротивлялись, когда он приобрел для них другой дом. Они даже не противились, а ухватившись за эту спасательную ниточку, переехали в другие стены, которые больше не напоминали о прошлом. А он не мог. Не мог оставить то место. Это было наследство его отца, его деда. Он должен был продолжить семейное дело и у него, по сути, не было особого выбора.
Когда дон Уго обратился у нему, Исмаэль лишь пожал плечами. Он понятия не имел, какие книги хранились в его библиотеке. Стыдно признать, но даже горничные знали больше, потому что регулярно стряхивали с них пыль. Для Эсин он готов был сделать исключение и отвести ее в семейную библиотеку. - Мы берем эти книги, - заглядывая через плечо то Эсин, то сеньора Уго, Исмаэля привлекли красочные обложки литературных новинок. Если уж он решил всюду таскать Эсин за собой, чтобы она не заскучала, она сможет взять хоть книжку с собой. Если они поедут на луга, им там торчать до самого вечера. Он не хотел, чтобы Эсин померла со скуки. Не каждый испытывает такой страсти к полевым работам как он. Для городской девчонки это может показаться странным, хоть она уже доказывала ему обратное, трудясь наравне с другими рабочими. Только в этот раз он не собирался загружать девушку работой. - Запакуйте нам их, пожалуйста. И все, что посчитаете нужным из другого отдела, - он кивнул на полки старых изданий. - Конечно-конечно, - хозяин засуетился, а Исмаэль прошелся дальше вдоль полок книг, краем глаза наблюдая за девушкой. Стянув в полки одну из книг, вроде бы это был триллер, Исмаэль стал перелистывать страницы. - В детстве я больше любил комиксы, чем книги, - он положил книгу обратно и взял другую. Огядел обложку и пошелестел страницами. - Сестра всегда дразнила меня за это и прятала их от меня в доме, - он улыбнулся кривоватой улыбкой. В глазах появилась печаль об упоминании о Рабии и Исмаэль сразу же потупил глаза. - Тогда я нашел тайник под половицей в полу, стал прятать их там и читать ночами под одеялом с фонариком, - зачем он это ей рассказывал, он и сам не знал. - Эта книга вроде ничего, не хуже комиксов, - он держал в руке книгу наподобие квеста «кто выживет», а потом протянул ее Эсин. - Хочешь выбрать что-нибудь еще? - теперь он шел следом за девушкой, смотря, как она проводит своими тонкими пальчиками по корешкам, не решаясь взять ту или иную книгу. - Смелее... - Исмаэль подошел совсем вплотную, буквально дыша девушке в затылок своим горячим дыханием и ощущая ее трепетный аромат.

[AVA]https://a.radikal.ru/a21/2011/e0/faf60dfa3b0f.png[/AVA][NIC]Ismael Soyder[/NIC][SGN][/SGN]

Вести непринужденный разговор с девушкой становилось все легче. Слова сами вырывались наружу, желая поделиться с Эсин частичкой своего прошлого и настоящего, планами и мыслями. Пусть она и не оценит или посчитает ребячеством вспоминать что-то столь нелепое, как, например, комиксы. Она их даже никогда не читала. Только это совсем не смутило мужчину. Он ухватился за эту ниточку, предлагая очередную авантюру. - В домашней библиотеке сохранилось пару стопок, дам тебе почитать,- уголки его губ поползли вверх. Рядом с ней невозможно было не улыбаться. Он не понимал, что такое с ним творилось, но Эсин постоянно вызывала в нем улыбку. Не только улыбаться, но и прикасаться к ней, составлять компанию. И откуда ему пришла в голову эта идея насчет рыбалки, но он с нетерпением ждал ближайших выходных, чтобы обучить девушку новому для нее ремеслу. Почему нет? Он не упустит шанса побыть с ней наедине, где на каждом углу не маячит кто-то из его подчиненных и не распускает нелепые сплетни. Даже если Эсин и не показывала, ей было больно слышать разговоры о себе за ее спиной. Исмаэль приглушил громкие «голоса», но сделал это непростительно поздно, когда больший вред уже был нанесен.
Задумавшись о предстоящей рыбалке, Исмаэль оказался так близко к Эсин, что мог уловить запах ее духов и шампуня. Этот запах будоражил его, возвращая в воспоминания прошлого дня, где она принадлежала ему. По крайней мере, телом. Но он хотел не только ее тело... Эта мысль поразила даже самого Исмаэль. Он смотрел на девушку, в первые секунды не понимая, о чем она говорит. О чем они вообще говорили? Ах да, о книгах!
- Хорошо. По вечерам можем читать вместе, если ты не против? Люблю слышать твой голос, - признался Сойдер, сам не понимая, зачем это сказал вслух. Черт! Рядом с Эсин он действительно чувствовал себя мальчишкой, который не знал, как пригласить девушку на первое свидание. Эти мысли... мысли об Эсин не давали ему покоя. Чем больше они проводили времени вместе, тем больше ему хотелось быть рядом с ней. Это было подобно наваждению. Дурману, который проникал в его кровь при помощи ее запаха, даже того, как она просто смотрит на него, то краснее, то опуская глаза... и это было так по-особенному прекрасно, что Исмаэль не мог смотреть ей в ответ. Этот взгляд не укрылся и от сеньора Уго, который мельтешил у кассы и упаковывал им книги.
- Я постараюсь сдержаться, - его губ все-таки коснулась улыбка когда он увидел, что именно выбрала Эсин.  Не каждый местный согласился бы добровольно взять что-то из школьной программы и повторить, а девушке с легкостью давалось изучение испанского языка. В ней было столько таланта. Чего еще Исмаэль о ней не знал? Чем еще она удивит его? - Поразительно... - Исмаэль сказал вслед удаляющейся девушки, когда она отправилась к кассе, а он последовал за ней в каком-то полусознательном состоянии... полностью очарованный ею.
Они еще немного задержались, прощаясь с хозяином магазина. Он умел забалтывать, как и предупреждал Исмаэль перед входом в книжный. Но он не раздражался этим, а спокойно слушал старика и отвечал в ответ. - Берегите себя, сеньор Уго. Я еще загляну к вам, - Исмаэль хотел заказать для Эсин книги на французском, но при ней не хотел об этом говорить. Она точно посчитает, что он сошел с ума. Впрочем, он и сам уже так считал. Подавая девушке руку у лестницы, он помог ей переступить порог. Махнув хозяину рукой на прощание, они вышли на улицу. Солнце светило высоко над головой, что означало, что давно наступил полдень. Он совершенно потерял счет времени и было как-то все равно. На то он и хозяин, чтобы иногда не появляться на работе. Не выпуская руки Эсин, они пробрались сквозь толпу на рынке и оказались на том месте, где оставили Зефира. Конь скучающе щипал траву у навеса и дожидался их. - Вот видишь, с ним все в порядке, - подойдя ближе, мужчина кивнул в сторону Зефира. Он похлопал животного по боку и отвязал поводья. - Пора возвращаться. Сперва пообедаем, потом отправимся на поля, - в иной раз он бы сразу отправился на поля, но нельзя было морить девушку голодом. Исмаэль и не хотел этого, проявляя чрезмерную заботу о ней. Склонив голову на бок, он рассматривал Эсин в ярком свете солнца. Ее темные волосы бросали отблески, становясь похожими на черный шелк, в которые хотелось зарыться пальцами и притянуть девушку к себе, чтобы вдохнуть ее живой аромат. Протянув руку, он дождался, когда Эсин протянет свою руку. Усадив ее на коня, Исмаэль запрыгнул следом и вручил ей поводья. - Хочешь поуправлять Зефиром? - он придвинулся совсем близко, позволяя ее спине упереться в его грудь. Руки обвились вокруг хрупкой талии, притягивая девушку крепко к себе. Для безопасности. Да-да, так ему и поверили... Он мог убеждать кого угодно, но себя было не обмануть. Он хотел чувствовать Эсин так близко к себе. Его нос уткнулся в ее макушку, вдыхая дурманящий запах. На лице отразилась улыбка. Он слегка пришпорил Зефира, направляя его в сторону дома.

[AVA]https://a.radikal.ru/a21/2011/e0/faf60dfa3b0f.png[/AVA][NIC]Ismael Soyder[/NIC][SGN][/SGN]

Проявленная забота Эсин о Зефире не ускользнула от мужчины. О нем она могла думать и говорить что угодно, но к коню искренне привязалась и, похоже, верховая езда ей была по нраву. Сначала девушка не решалась взять в руки поводья, но потом все же передумала. Животное вело себя смирно и не выказывало своего недовольства. Исмаэль полагал, что он тоже безоговорочно пал от чар девушки. Зефир никого не подпускал к себе близко. Никому не позволял сесть в седло кроме него. Для Эсин он сделал приятное исключение. Понимал чувства своего хозяина, а он понимал четвероногого друга. Близость Эсин обескураживала. Исмаэль пытался собраться. Вдыхая, ее запах постоянно дразнил его нос. Руки мужчины ползли по ее талии, чувствуя знакомое тепло и округлые изгибы.
- Это небольшой городок, здесь не кипит жизнь как в больших городах. Люди всегда найдут время для отдыха и для работы. Может это хорошо, а может нет. Как на это посмотреть. Здесь никто никуда не спешит. Размеренная и спокойная жизнь, которую я бы не променял ни на что другое... мне нравится тишина и спокойствие. Может со временем ты поймешь в чем прелесть маленькой деревни и это не будет казаться таким странным, - даже не будучи хозяином винодельней империи, а может простым рабочим, Исмаэль бы ни за что не покинул родные края. Поэтому искренне не понимал тех людей, которые стремятся уехать отсюда на поиски лучшей жизни. Для городской девушки это действительно может показаться странным. Те разы, что он успел побывать во Франции и в частности в Париже... город очень отличался от его родных краев. Там постоянно кипела жизнь, люди и заведения не умолкали даже в ночное время. Он точно не был городском мальчишкой. А Эсин не была деревенской девушкой. Они были такими разными. Во многом. Почти во всем. Она любила литературу и Шекспира, он даже строчки не помнил из этих книг. Ей давалась музыка и пение, а он даже в школе толком не выучил ни единой ноты, а петь... ему словно медведь на ухо наступил. Ее пальцы были длинные и утонченные, как у истинной скрипачка, а он мог лишь похвастаться мозолями и шрамами. Передавая ему обратно поводья, их пальцы соприкоснулись. Исмаэль почувствовал небольшие рубцы на кончиках девичьих пальец. Это тоже было его рук дело... Если бы только он мог, вернул бы все назад в те месяцы и никогда бы не тронул девушку даже пальцем. Может быть тогда она могла бы посмотреть на него иначе и их не разделяла бы огромная пропасть боли и недопониманий. Исмаэль скользнул пальцами по животу девушки, как будто невзначай. Даже сейчас она напрягалась от его близости.
Оставшуюся дорогу они проехали в молчании. Исмаэль управлял конем, несясь по знакомым тропинкам в сторону дома. Держал девушку крепко прижатой к себе, но назальных попыток приставать, не выказывал. У дверей усадьбы он помог девушке слезть с Зефира и повел ее в дом. Их ждал плотный обед. Только потом он позволит Эсин опять залезть в седло лошади. Хоть сегодня он вряд ли согласится, чтобы Эсин пересела на Полночь. День выдался длинным и утомительными для нее. К вечеру она едва сможет переставлять ноги, не говоря уже о том, чтобы управлять лошадью. Пока донья Марта гоняла их наверх и обратно, он всюду следовал за Эсин. Хоть она и не демонстрировала повторного желания для суицида, он оставался рядом с ней не только, для того, чтобы оберегать. Он хотел быть с ней рядом. Хотел наслаждаться ее обществом или уютным молчанием. Вглядываться в ее профиль, ловя себя на мысли, что он смотрит слишком пристально и откровенно. На лица появилась та предательская улыбка, от которой мужчина никак не была в силах избавиться. Эсин рождала в нем те скрытые чувства, о которых он и не подозревал. Это пугало. Еще больше было страшно, что он больше не будет этого чувствовать, если девушка будет далеко. Исмаэль не хотел ее отпускать. Не хотел потерять. Не хотел представлять, что дом опустеет без Эсин. Он эгоистично полагал, что появиться способ удержать ее рядом. Сейчас, гонимая страхом, она оставалась рядом с ним, потому что другие обитатели усадьбы были еще страшнее его. Потом? Он не знал, как удержать ее рядом, если этот страх оставит Эсин и она захочет свободы, захочет обратно свою жизнь, которую здесь, в этой усадьбе, он не мог ей дать.
В странных раздумьях о будущем, они направились в сторону полей. Исмаэль окунулся с головой в работу. Разбирался с теми проблемами, которые мог решить, позабыв о том, что творится в его полном сметения сердце. Краем глаза следил за Эсин. Оставлял ее отдохнуть в теньке рядом с Зефиром, когда приходилось брать в руки молоток или пилу. Столь скучного занятия она, наверное, никогда не видела. Вряд ли девушку интересовали полевые работы и прямые обязанности хозяина. За день он должен был побывать в каждом уголке виноградников. Все проверить, проконтролировать. Объехать конюшни, проверить лошадей и недавно родившихся жеребенков. День не заканчивался с заходом солнца. Будь его воля, он бы никогда не заканчивался. Потому что только в работе Исмаэль вновь обретал себя.
Когда солнце стало клонится к горизонту, он заметил, что Эсин уже ели-ели держится на ногах. Стараясь поскорее закончить с делами, он повернул в сторону усадьба. Зефир мирно ступал по тропинке, тоже устав за день. Но конь привык к физической нагрузке, а для хрупкой девушки это было в новинку. Особенно после пережитой болезни. - Сейчас бы принять горячую ванну и проспать каких двенадцать часов к ряду. Знаешь... - он болтал какую-то чушь, но замолк, когда посмотрел на Эсин. Ее глаза были закрыты. Вскоре голова опустилась на его плечо. Она спала. Наверное, уже с тех пор, как он опять усадил ее в седло. День действительно был длинным. Не торопя коня, они возвращались домой. Обычно Исмаэль гнал Зефира, спеша вернуться до наступления ночи. Сейчас же не хотел потревожить девичий сон. Выбрал самую длинную дорогу, давая ей возможность поспать немного дольше. Неосознанно во сне она прижалась к своему мучителю и это было так хорошо, так правильно... для него. Исмаэль достал из седельной сумки куртку, которая всегда была у него с собой. Он укутал девушку, продолжая путь.
Оказавшись у ворот усадьбы, он медленно провел коня к дому. Осторожно слез на землю и подхватил Эсин на руки. Приближаясь к дому, она проснулась, но он все равно не позволил бы ей передвигаться на своих ногах. День был изматывающе долгим. Переступив порог дома, глаза девушки вновь закрылись. К ним поспешила донья Марта.
- Что случилось? - женщина засетовала, но Исмаэль указал ей жестом, чтобы говорила тише.
- Просто устала, - он прижал девушку крепчек своей груди и направился не на второй этаж, а в сторону коридора. - Мы будем в библиотеке. Попозже принесите ужин туда, если не трудно, - Исмаэль говорил, удаляясь в сторону большой дубовой двери. Толкнув дверь плечом, он занес девушку внутрь и положил на кожаный диван. Снял с нее кеды. Со спинки стянул стеганое одеяло и укутал им девушку. Потом разжег камин, чтобы в помещении стало теплее. Осенние ночи уже не такие теплые, как было раньше. Не хотелось, чтобы девушка простудилась и заболела. Когда поленья затрещали в очаге, он вернулся к дивану. Сел у ее ног, осторожно достал из под одеяла одну ее ножку и положил себе на колени, нащупывая и массируя напряженные точки на девичьих стопах.

[AVA]https://a.radikal.ru/a21/2011/e0/faf60dfa3b0f.png[/AVA][NIC]Ismael Soyder[/NIC][SGN][/SGN]

Отредактировано Benjamin Archer (15.09.2021 00:20:48)

Исмаэль сидел совсем тихо, почти не шевелясь. Только пальцы пробегались по босым стопам девушки, нащупывая напряженные мышцы. Сегодня она нагуляла больше, чем за весь прошедший месяц и ноги будут болеть. Дабы облегчить эту боль, он хотел быть рядом, заботиться об Эсин и оберегать. Странные мысли роились в его голове. Он смотрел на спящую девушку, наблюдая, как облески камина ползут по ее щеке и густым ресницам. Она хмурилась во сне, видя какой-то сон. Исмаэль надеялся, что это не кошмар. Может кошмары тоже выбирают свое время и не приходят до наступления ночи. За окном уже стало темно, но еще не была ночь. Старые настенные часы с кукушкой указывали на отметку полдесятого вечера. Если бы рядом не было его спутницы, он бы еще торчал на полях. Уставший и замерзший, чтобы довести свое тело до такого состояние - вернуться и уснуть мертвым сном. В последнее время только это и спасало. От мыслей. От желания не вспоминать и от кошмаров, которые приходил в самое темно время. Только после того, как девушка решилась на тот отчаянный шаг и наглоталась таблеток, он вынырнул из пучины той бездны, куда сам себя затягивал. Его не волновало собственное самочувствие и сны. Было что-то более важное, кто-то более важный чем он сам. Этим человеком стала Эсин. О ней хотелось заботиться, оберегать, прогонять ее кошмары, эгоистично быть рядом и обнимать тогда, когда она не просит, прогонять ее демонов в его же обличии, целовать и проводить ночи с ней, прижимая крепко к своей груди и шепча слова утешения. Ведь он был ее демоном из ее снов и ему по силам прогнать самого себя. Только физически уйти он так и не смог.
Пока девушка спала, Исмаэль успел осмотреть каждый уголок библиотеки. Книги были составлены в три стены. Каждая имела экземпляры книг почти до потолка, поэтому без раздвижной лестницы до них практически не добраться. Раньше это была гордость его матери. Она пропадала здесь часами. Если ее не было в саду, то она оказывалась здесь. После ее ухода с любимыми книжками и переезда родителей, Исмаэль редко сюда заходил. Это место навевало слишком много болезненных воспоминаний о тех счастливых днях, которые никогда больше не повторятся. Но книги здесь совершенно ни при чем. И если Эсин так нравится читать, он позволит ей сюда приходить. Когда-то это место спасло его мать от безграничной печали о потерянной дочери, может и Эсин поможет... хотя бы чуточку.
В дверь тихо постучали, вырывая мужчину из тех воспоминаний, к которым не хотелось возвращаться. В библиотеку вошла донья Марта, неся на подносе дымящуюся еду. Он кивком головы поблагодарил ее, когда женщина подошла ближе и поставила поднос на стол рядом с диваном. Оглядев большое помещение, она глянула на спящую девушку и поспешила прочь. Донья Марта сюда заходила еще в то время, когда в доме жили его мать и отец. Это именно она так часто помогала убитой горем сеньоре подняться в спальню, когда было далеко за полночь. Исмаэль не спал, не мог уснуть, гонимый призраком сестры, и слышал их шаги. Знал все, но не уберег родных от горя, не остановил Рабию, когда у него был такой шанс. А донья Марта смогла, она заботилась о них, когда они сами не могли этого сделать. До сих пор это делала.
Опустив глаза, он отогнал дурные воспоминания и вытащил из-под одеяла вторую ногу девушки. Начал массировать стопу, не замечая, что она начала просыпаться. Ее голос заставил его опомнится. Поднять голову и взглянуть ей в глаза. На губах растянулась улыбка. Было в ней нечто такое, что заставляло забыть прошлое. Вот такой каламбур, если учесть, что она была дочерью его врага. - Это домашняя библиотека. Я ведь обещал привести тебя сюда, - он кивнул в сторону книг, как и те, что уже дожидались Эсин в спальне. Здесь она тоже найдет что-нибудь интересное для себя. Библиотека разродилась еще во времена его деда и прадеда, но основной вклад сюда внесла именно его мать, а их вкусы с Эсин, кажется, совпадали. Она тоже любила историю и зарубежных классиков. - Ну, по всей видимости массаж ног, - не отрываясь от своего занятия, Исмаэль продолжал говорить и проводить большим пальцем по ноге. Было так приятно чувствовать ее обнаженную кожу. - Неплохо бы принять ванну, чтобы твои мышцы перестали болеть, но сперва ужин и хорошая книжка, - с непривычки просидев почти весь день на коне, это немудрено, что будет болеть все тело. От его слуха не укрылось, как сильно заурчал ее живот. Положив стопы Эсин себе на колени, мужчина потянулся за подносом. Помогая девушке принять сидячее положение, он двигался все ближе и ближе к ней. Теперь не только стопы были на его коленях, но и большая часть ее икр. - Поешь, пожалуйста. А пока ты ешь, подумай, что бы тебе хотелось почитать, - Исмаэль положил поднос девушке на колени, а сам как ни в чем не бывало продолжил массировать ее ноги, теперь уже касаясь не только стоп, но и скользя по лодышкам выше за край джинс.

Он всецело был увлечен своим занятием, продолжая делать массаж Эсин. Кончики пальец ползли по ее ногам и лодыжкам, помня, какой нежной была ее кожа. Не только здесь, но и на других участках ее тела, когда она лежала обнаженной под ним. Исмаэль сделал глубокий вдох, отгоняя подобные мысли прочь. Они сами лезли в его голову, когда девушка была рядом. Она просто сидела или смотрела на него, а он представлял то, чего нет и не будет. Она не захочет близости с ним, она не посмотрит на него также, как смотрит он. Их разделяло гораздо большее, чем только ее отец. Исмаэль причинил ей очень много боли, даровал так много унижений и муки. Оставалось чужом, что девушка сидела рядом с ним и разговаривала, открывала такие ниши своей жизни, о которых Исмаэль бы никогда не догадался сам. Она приоткрывала завесу прошлого, пуская его в свое детство, в жизнь, которую прожила со своим отцом. После рассказа Эсин он еще больше его не понимал и не хотел понимать Эвджена. Его поступки порой были очень странными и противоречили понятиям Исмаэля. В его груди вспыхнула злость, как мог он что-то запрещать Эсин, подавлять своей властью. Впрочем, разве он сам не делал то же самое?..
- Никогда? - Исмаэль так удивился, что даже перестал гладить пальцами ступни Эсин. Его руки замерли на ее лодыжках, чувствуя жар исходящий от ее кожи. - В твоем доме очень красивый камин... грех не использовать его по назначению, - кажется, он сболтнул лишнего, но было уже слишком поздно. Он видел каждый уголок ее дома на фотографиях. Его человек присылал видео и дополнительные материалы и даже не будучи там Исмаэль мог представить, как все выглядит в живую. Он не трогал вещи Эсин, оставил все как есть в ее доме. А теперь у него была новая зацепка, как порадовать девушку. Камин. Может он что-то сможет сделать, чтобы тот заработал опять.
- Нет, это же просто мебель, ее можно починить или заменить, а тепло никто и ничто не заменит. Только послушай, как трещат поленья в камине, это волшебный звук, - он прикрыл глаза, вслушиваясь в треск горящего дерева и вдыхая аромат, который заполнял библиотеку. - А запах, - он затянулся полной грудью. - Моя мать здесь часто проводила время, читала книжки или просто думала. Иногда запиралась в библиотеке, когда ссорилась с отцом, хоть у него всегда имелся запасной ключ, но без ее разрешения он сюда никогда не входил, - такие отношения, как были у его родителей, стоило еще поискать. Почему же сын оказался таким непутевым? - С ее отъездом я редко сюда заходил, так что я должен поблагодарить тебя, что ты привела меня сюда. Спасибо, - он сжал лодыжку девушки и вновь принялся разминать ее уставшие ноги. Прикасаться к ней было также естественно и необходимо, как и дышать. - Можем приходить сюда чаще и разжигать камин, - ему показалось, что девушке нравится сидеть у камина, пусть и не в его компании. Увы, другой он предоставить не мог. Она должна была быть в поле его зрения, рядом с ним, только тогда он чувствовал, что это правильно и безопасно для нее... но не для него, когда она так близко и манит.
- Простой душ, говоришь? - его губы искривились в дразнящей улыбке. Он помнил тот раз, когда они вместе принимали душ и знал, что девушка тоже об этом помнит. Ее щеки раскраснелись. Может от близости камина, а может от того, о чем думать ему не стоило. Его взгляд задержался на ней дольше обычного. Скользнул по лицу, наблюдая за тем, с каким аппетитом Эсин ела ужин. Кажется, такое случалось впервые в его присутствии. Обычно она футболила кусочек мяса с одного края тарелки на другой. Его улыбка стала шире. - Ах да, комиксы! - Исмаэль спохватился. Осторожно переложил ноги девушки на диван и укрыл одеядом. - Ты пока ешь, я не хочу. Пойду найду комиксы, - он прошелся до первого ряда книг, проводя пальцем по корешкам. Вдохнул запах книг. Они пахли детством и воспоминаниями о семье, которая теперь не была больше одним целым. - Они должны быть... - Исмаэль прошел до конца ряда. Взял передвижную лестницу и поставил возле полок. Забравшись на самый верх, он так тщательно смахнул пыль, которая попала в нос. Не удержавшись, мужчина чихнул так громко и пошатнулся, что едва не свалился с лестницы. В последний момент он успел ухватиться за полку, на которой и лежали комиксы. - Ага, нашел! - он схватил комиксы и потряс ими над головой, демонстрируя находку Эсин. Слазя с лестницы, Исмаэль вернулся обратно к девушке и уселся на то же самое место, кладя ее ноги себе на колени. - Посмотрим, что тут у нас... Здесь Человек Паук, Люди-Икс, Черепашки-ниндзя... пара ужастиков, приключения и... Том и Джерри? Чушь какая! Это явно не мое... Хотя... В общем, смотри... - насчет последнего Исмаэль как-то даже смутился. Это явно было в самом разгаре его детства. Он разложил комиксы перед девушкой, давая ей возможность изучить и полистать каждый, а себе - вдоволь полюбоваться ею.

Пока Эсин рассматривала комиксы, он рассматривал ее. Тот ее воодушевленный взгляд и искры в самой сердцевине зрачков, как и тогда, когда она переступила порог магазина дона Уго. Исмаэль уже тогда подозревал, что она неравнодушна к книгам и он привел девушку туда не из-за угрызений совести или для того, чтобы чего-то добиться. Он просто хотел ее порадовать и может немножечко загладить вину за свои поступки. Конечно, их не сгладишь книжкой и не заставишь забыть. Исмаэль видел сколько боли было в глазах девушки, когда она заговорила о своем доме. Он прикусил язык и подумал про себя, что бы еще он мог сделать с домом Эсин, чтобы ее порадовать. Кто знает, может в скором времени он откроет ей свою тайну и вернет ей дом. Ему бы очень этого хотелось, от сейчас это быдет выглядеть скорее как подачка или издевка, нежели благой жест. Исмаэль хотел все сделать правильно, на этот раз так, как надо, поэтому не стоило спешить. Они едва научились говорить как два нормальных человека и не хотелось рубить все на корню поспешными откровениями.
Хоть как на это посмотреть... откровения, которые случились с ними в душе, он был не прочь вспомнить и повторить. Щеки Эсин налились густым румянцем. Так хотелось протянуть руку и прикоснуться к ней. Вместо этого Исмаэль занырнул под одеяло, продолжая нащупывать болезненные точки на девичьих стопах. Одним массажем здесь не отделаешься и он серьез стал задумываться, а не искупать ли девушку в ванной. Ей бы ничего не пришлось делать самой. Он с радостью позаботиться о ней. Тем странее были эти проблески заботы в нем.
- Не суди строго, я был мальчишкой, - он пожал плечами, а на щеках появились две ямочки от улыбки. Он смотрел на девушку из-подо лба, изучая ее образ. Изгиб губ менялся, когда она улыбалась какой-то картине в комиксах. Она морщила носик, а на лбу появлялись морщинки, которые так и хотелось разгладить пальцами или губами  - Большая часть давно потерялась или сгорела в слове при пожаре... Теперь уже никому не интересны комиксы, все залипают в телефонах или планшетах, - Исмаэль не был ярым поклонником гаджетов. Ему нравилось, чтобы вещь можно было пощупать, полистать, вдохнуть запах страниц. Пусть старые журналы давно пропахли пылью, в этом была своя страсть и ностальгия по давно утерянному детству. Тогда он мог быть беззаботным и совсем наивным. Мальчишкой, который не познал всю жестокость жизни и что в один момент то, что есть, можно не вернуть назад. Так случилось с его семьей. Они уже никогда не смогут воссоединиться. У него своя жизнь, у родителей своя. Хорошо, что пару раз в месяц они созваниваются по телефону. Эти разговоры всегда трудные и стало привычней их избегать. Вещи и этот дом... это всего лишь куски мебели. В них хранилась своя память, воспоминания о том или ином родном человеке, от они не незаменимы в отличии от людей. Без любви, без семьи этот дом уже никогда не будет прежним.
Мужчина вздохнул, переключаясь на затею Эсин с комиксами. Она открыла еще маленькую завесу своего детства. Ему слишком нравилось ее слушать и узнавать. Думать, какой она была в детстве. Заплетала косу или носила хвост, а может ходила с распущенными волосами, дразня всех парней в округе. Какой она была с друзьями и о чем шепталась с подружками. У нее было счастливое детство, пока была жива мать? Исмаэль видел маленькую девочку на фотографиях, но это давало лишь отрадное представление. Деталей он не знал, не знал, что она чувствовала, живя в такой семье вместе с Илкером Эвдженом. Пока эта маленькая девочка росла, ее дорогой папочка трахал другую молоденькую девочку, пока не убил с особой жестокостью. Теперь же этот образ перекинулся на него. Теперь он был тот, кто причиняет боль. Даже фразы из комиксов, которые Эсин выбрала наугад, совпадали с его поведением и ее участью быть пленницой палача. - Я вполне сойду за аллигатора... только башни у меня нет... но недалеко от города есть маяк, - Исмаэль улыбнулся, обнажая зубы. В его глазах заплясали бесята. - У тебя везучая рука. Давай еще предсказание, что нам сулит будущее? - протянув руку, он коснулся обнаженной кожи Эсин. Медленно скользил пальцами по стопе и лодыжке, наслаждаясь тем, какой бархатистой и нежной была ее кожа. Любовь? Исмаэль никогда не думал о любви. В его планы вообще не входило влюбляться. Выбирая ненависть, он перечеркнул свою жизнь и не было ни одной девушки, которой он мог бы сказать слова о любви. Смотря на девушку, которая сейчас сидела рядом с ним, он не знал, что к ней испытывал. В сердце и голове был полный беспорядок. Это могла быть любовь? Он отмахнулся от подобных мыслей. Какая чушь! Он не умел любить и никогда не полюбит... Это шло в «договоре» с местью и обещанием, данным умершей сестре.

Исмаэль сидел в полне расслабленной позе, при кете того, что в голове происходила какая-то мысленная белиберда. Воспоминания нахлынули, норовя утянуть его в водоворот прошлого. Может всему виной это место, куда он не заходил уже так давно, может рядом сидящая девушка, ради забавы ищущая предсказания на пожелтевших страницах комиксов. Он пожал плечами, когда она продемонстрировала ему комиксы из серии ужастиков. Гадать по ужастикам то еще веселье... Реальность ничуть не отличалась от ужастика, по крайней мере, для Эсин весь прошедший год. Ее мучитель по прежнему был рядом и не собирался никуда уходить.
- Скорее не в самой усадьбе, горел сарай, куда отец перед этим стащил все мои старые вещи. Больше всего мне было обидно за комиксы и игровую приставку, - кажется, это было так давно, что приосходило в другой жизни. Детство смазалось из его памяти, оставляя только самые яркие моменты, но и те поблекли перед грузом ответственности и боли, которая накрыла этот дом после смерти близкого человека. Ничто уже не было как раньше и потеря вещей казалась такой ерундой по сравнению с тем, что он потерял сестру. Родившись в полне себе обеспеченной семье, Исмаэль никогда не был падок к деньгам и новшествам. Он стоял на такой же ступеньке общества, как, например, Мануэль и Карлос. Он не хвастался модными вещами, которых по-сути у него и не было. Мать, правда, старалась запихнуть его во всякие модные шмотки, но ему хватало поношенных штанов и рубашки, чтобы целый день скитаться за отцом. Поэтомуона отыгрывались на Рабии. Покупала ей самые модные наряды, ей шили под заказ костюмы и платья, которые теперь весели в шкафу в ее комнате, проеденные молью и пылью. В ее комнату никто не заходил. Только прислугу Исмаэль иногда впускал, чтобы те протирали пыль, но трогать вещи сестры не позволял. Ее комната осталась такой, как и было, будто она совсем недавно ушла и вот-вот должна вернуться. Разбросать свои вещи, плюхнуться на диван и часами болтать по телефону с подружками... - Возможно. Только здесь в деревни большинство предпочитает стационарные телефоны. Связь плохо ловит, об интернете я вообще молчу, - он попытался выдавить из себя улыбку и сбросить нахлынувшие грустные воспоминания. - Почему бы и нет. Вид оттуда открывается шикарный, - теперь это уже походило на его обычную улыбку. - А на территории усадьбы дальше в сторону севера есть водяная башня. Ею, правда, никто уже не пользуется, но оттуда видны почти все виноградники. Могу свозить тебя как-нибудь туда, - он продолжал медленно водить пальцами по ноге Эсин. Ее близость волновала его. Больше, чем он был готов признать. Благо девушка была занята изучением журналов и почти не обращала внимания на его посягательства на ее стопы. Она выглядела такой забавной и милой, пока всерьез занималась этими «гаданиями». Склоняя голову на бок, зачастую Исмаэль наблюдал за ней дольше обычного. Вслушивался в ее голос. Мелодичный, медленно текущий как мед, такой сладкий, как и ее губы. Это успокаивало. Успокаивало и давало надежду, что у нее все еще может быть хорошо. В ней еще не до конца умерла та девичья невинность. Она могла выжить, даже побывав в руках чудовища, каким являлся он.
- Что же... - выслушав до конца каждое из предсказаний, Исмаэль не хотел подавать виду, что это уж очень было похоже на них и их сложившуюся ситуацию. Он не стал коментировать каждую вычитанную фразу. В данной ситуации это было бы лишним и нагнетало обстановку еще больше. - Может хватит на сегодня комиксов? - потянувшись к журналам, он сложил их в стопку и протянул девушке. - Можешь взять их себе. А теперь предлагаю почитать что-то более отвлекающее... Хочешь что-нибудь выбрать и я тебе почитаю? Уверен, здесь найдутся и французские авторы... - он вздернул бровь, поглядывая на Эсин. На лице играла добродушная улыбка, когда Исмаэль махнул в сторону книжных полок и вытянул руку на спинке дивана, почти касаясь девушки.

Исмаэль наблюдал, как девушка приближалась к книжним полкам. Ловко залезла на лестницу, выискивая знакомых авторов. - Не смею спорить, - он поднял руки, будто сдаваясь. Стыдно признаться, но он не был знатаком многих авторов. Шекспира знал и на том спасибо. Никогда не залипал в книжку, вместо этого выбирая физическую работу, а работы в усадьбе всегда было достаточно. Хватало времени лишь на душ и сон в пару-тройку часов. Но он не жаловался. Сам выбрал такую жизнь и был вполне доволен ею. Пусть для других это могло показаться странным. Они жили без нормальной связи и интернета, но это не мешало им быть счастливыми. Вместо виртуальных миров, они жили в реальном мире. Общались с друзьями лицом к лицо, сидели в баре или устраивали посиделки у костра. К такой жизни Исмаэль привык. Со скрежетом в зубах садился за компьютер, когда нужно было вести переговоры с партнерами и поставщиками. Особенно яро ненавидел что-то печатать на клавиатуре, но этот навык тоже был нужен, чтобы полноценно вести бизнес. Он не считал, что современные технологии это что-то недопустимое. Благодаря ним у него была возможность работать в усадьбе, а не разъежжать по бесконечным командировкам и деловым встречам.
Он выдохнул. Откинувшись на спинку дивана, наблюдал за хрупкой фигурке девушки. Они поговорили еще немного о городе и башне. Исмаэль ухватился за идею отвести туда девушку. Он готов был отвести ее в каждый уголок усадьбы и вне ее, чтобы еще хотя бы раз видеть, как загораются ее глаза. Ее страсти к книгам можно было только позавидовать. Наверное, такой же страстью обладал и Исмаэль к лошадям и виноградникам. Он занимался любимым делом, но Эсин больше не могла этого делать. Он отобрал у нее жизнь, возможность творить и играть на скрипке. Он много раз пересматривал видео с записями ее выступлений, которые записывал его человек... еще в то время, когда следил за девушкой. Она была очень талантлива, успешна... а он по щелчку пальцев забрал у нее это. Все. Даже жизнь.
Стало как-то не по себе. Мужчина встал. Отодвинул подальше поднос с недоеденной едой. Положил на журнальный столик стопку комиксов. Подошел ближе к девушке, задрав голову вверх и наблюдая за ней снизу вверх. - Фрост, - прислонившись плечом к увесистой полке, он разглядывал стройные ноги девушки и слышал ее голос, читающий стихотворение автора. - Красиво... - его губы искривились в улыбке. Девушка захлопнула книжку, последние строки уже не читая, а вспоминая из памяти. Сколько же у нее талантов? Его улыбка стала шире. А потом сразу же померкла, когда Эсин, спускаясь с лестницы, оступилась. Он метнулся вперед так быстро, едва сумев отреагировать, а руки уже тянулись к девушке. В последний момент он оказался около лестницы, подхватывая Эсин на руки и прижимая к своей груди. Сердце так громко стучало в ушах, перебивая его шумное дыхание. - Ты в порядке? - удерживая Эсин в своих руках, он не торопился ее отпускать. Держал так крепко, щекоча резким дыханием ее щеку и неотрывно вглядываясь в эти темные как ночь глаза. Красивые. Бездонные. Такие близкие и в то же время такие далекие. Руки соскользнули на ее талию. Он осторожно прижал ее еще ближе к себе. Дыхание оборвалось на девичьей щеке, когда он наклонился вниз и прижался губами к ее губам. Помня тот самый ее вкус, ту нежность и желание никуда ее не отпускать.

Сердце бухало в груди так сильно. Исмаэль дышал слишком рвано и часто. Испугавшись за девушку, не успел скрыть эмоций. В глазах отразился страх. Затягивающий. Пугливо прятавшийся за зрачками. Он не хотел проявлять слабость, но так получалось, что рядом с ней он всегда был слабым. Смотрел как будто видел в первый раз. Прикасался, будто у него не будет больше такой возможности. Так осторожно прижимал ее к своей груди, вслушиваясь в девичье частое дыхание. Оно щекотало его шею и сквозь приткрытый ворот рубашки он мог ощутить жаркое дыхание. Руки сильнее обвились вокруг талии Эсин. Он покосился на книги, зажатые между их телами. Его взгляд тут же вернулся к девушке и ее приоткрытым дрожащим губам. - Я не о книгах спрашивал... а о тебе... - шептал Исмаэль, склоняясь к ее губам. Первое касание было осторожным, едва уловимым. Он пробовал на вкус ее сладкие уста со вкусом апельсинового сока. Это напомнило о вчерашнем дне и том, как он кормил девушку фруктами, ловя капельки сока кончиками пальцев, а потом языком. Исмаэль коснулся ее губ и пол под ногами зашатался. Он чувствовал себя полностью опьяненным, когда прикасался к девушке. Чуть отстранившись, он вытянул книги, мешающие полностью ощутить тело Эсин. Те упали на пол гулким стуком, но мужчина не обратил на это никакого внимания. Сильнее обхватив девушку за талию, притягивая к своей груди и отрывая ее ноги от пола. Сделав шаг, Исмаэль прижал ее к полкам книг. Его руки защищали от острых углов. Скользнув к ее бедрам, мужчина приподнял девичье тело еще выше. Язык скользнул в ее рот. Эсин позволяла ему это. Позволяла себя целовать. Он не спрашивал причин. Не сейчас, может - никогда. Только чувствовал и желал.
Исмаэль застонал, ухватив девушку за нижнюю губу и скользнул глубже в ее рот. Исследовал, проводил по горячей плоти языком. Его пальцы скользнули под майку. Кончики пальцев обожгло от соприкосновения с обнаженной кожей. Дыхание стало еще прерывистей и чаще. Ему нужно было ее отпустить... где-то в мыслях промелькнула такая мысль, но он не мог, не хотел. Страх перерос в нечто большее. Жажду. Желание обладать этой женщиной. Даже если она никогда не сможет его простить. Даже если... он сам себя никогда не простит. Исмаэль впился более требовательным поцелуем в девичьи губы. Руки поползли по ее спине, задирая выше майку и ощущая бархатистую нежную кожу. Исмаэль что-то промычал прямо Эсин в губы, но поцелуя не прервал. Это было очень похоже на ее имя. Сладкое, нежное, как и она сама. Эсин... он никогда раньше никого не знал с этим именем. Теперь оно преследовало его везде. Эсин была в его мыслях, снах, проникала под кожу... С каждым шепотом, шелестом одежды он становился все безумнее. Руки забирались выше под майку, ощущая стройные изгибы на своих ладонях. - Эсин... - он шептал, пытаясь совладать с собой, но требовательные губы продолжали прижиматься к ее рту, вкушать вкус Эсин и ощущать дурманящий запах.