В ушах звенело. Сердце выпрыгивало из груди. Удержать его в покое не смогли даже медикаменты. Паника и ужас схватили за горло. Девушка с трудом делала жизненно необходимые вдохи. Казалось, что разбитые стекла набились в маску и сразу попадут в легкие. Она захлебнется собственной кровью, и никто не заметит. Эсин накрыла голову руками и замерла в оборонительной позе, как каменное изваяние. От спасительного полусна не осталось и следа. Липкий холодный пот катился по затылку. Пленницу трясло. Внезапность произошедшего и расшатанные нервы воссоздали в голове жуткий силуэт скачущего на коне всадника смерти. Высшим силам надоело поджидать добычу. Воспользовавшись предрассветными сумерками, костлявая вершительница судеб послала за Эсин охотника за головами. Жнец душ не церемонясь влетел в палату прямо через стекло. Сейчас он схватит жертву за шиворот. Перебросит через седло и увезет в место, которое будет еще ужаснее и отвратительнее ее нынешнего обиталища. Откуда такие мысли? Адреналин подпитывал нездоровое воображение. Девушка начала нервно стучать зубами. Пальцы рефлекторно сжались, вонзаясь в растрепанные волосы. Она судорожно хваталась за внешние звуки и голоса, чтобы окончательно не спятить. На своем коротком веку ей пришлось снести немало. Эсин думала, что окончательный рубеж выносливости пройден. Она сломлена сотнями различных способов. Раздавлена, как клоп и уже нечего не осталось в сердце, что можно сломать. Но опасная черта замаячила прямо перед носом. Еще капля и безумие поглотит ее. Ни врачи, ни шаманы не смогут починить повредившийся рассудок. Все, что произошло за последний год было слишком! Почему жизнь продолжает испытывать ее на прочность?  В чем на провинилась и перед кем?
Ночной кошмар не заканчивался. Стекла осели на постели и полу. Эсин слышала хруст под тяжелыми ботинками. Рычащий голос Сойдера прокатывался громом по палате. Отрикошечивал от стен и бил по ушам. Слишком громкий… слишком злой… слишком, как и все в этой истории. «Незваный гость» казался на фоне ее мучителя маленьким мальчишкой, который пойман в соседском саду за воровством яблок. Его голос дрожал и срывался на фальцет. Он был напуган?! В голове не укладывалось.
Журналист… Папарацци… Эсин, как кипятком ошпарило. Зачем репортеру вваливаться в окно ее палаты? Затерявшийся в средневековье городишко был отрезан от всего мира. Никто не знал, кем в прошлом была хозяйская зверушка. Никого не интересовала ее судьба и грязные подробности «семейной» жизни сеньора извращенца. Сойдера слишком боялись, чтобы посягнуть на его личное пространство. Всполошенный вторжением мозг не мог сложить два и два. Покушение не показалось Эсин весомым аргументом для появления представителей прессы. Она не подумала о лежащем на поверхности мотиве... потому что подвергалась насилию десятки раз… Самые унизительные и болезненные попытки стереть Эсин с лица земли остались вне поля зрения общественности. Только слухи расползались по округе… и никому не было дела до судьбы пленницы. Чужачку не жалко, пока хозяин доволен. Сойдер дает всем работу и платит заработную плату. Легко закрыть глаза на его маленькие «слабости». Девушка привыкла, что сбываются самые жуткие кошмары. Не закралось иной догадки, кроме тотального позора. Она боялась, что фото и видео, сделанное Сойдером утекут в сеть. Боялась этого больше, чем смерти. Местную славу потаскухи она как-то сносила. Сцепила зубы и терпела... в надежде когда-нибудь вырваться из проклятого места и уехать на другой конец планеты. Но что, если бежать уже некуда?  Не сумев убрать дочурку тихо, отец вполне мог закопать ее в переносном смысле. Вращаясь в гадюшнике высшего общества, Эсин не понаслышке знала, как все устроено. Все дружили против всех. Любому нечаянному снимку могли предать дерьмовый окрас. Человек до скончания века будет доказывать свою невиновность и ничего не добьется. При «нужном» комментарии насилие превратиться в извращенные пристрастия. Илкер играл ва-банк. Он не хотел расставаться с деньгами и властью. Родную дочь принес в жертву и не перед чем не остановится. Сойдер частенько хвастался, что посылал и дарил отцу фотографии и видеозаписи. Сексуальное насилие он любил приправлять моральным, добивая девушку подобной информацией. Тогда Эвджен боялась, что вид ее истерзанного тела сведет отца в могилу… Теперь Илкер использует снимки в качестве информационной лопаты и похоронит ее репутацию и будущее. Угодившее во всемирную паутину никогда не исчезает до конца. Любой извращенец сможет скачать ее мучения на телефон. Будет удовлетворять свои грязные потребности под стоны и сдавленные хрипы удушья. Она не сомневалась, что отец способен на такую низость! Черную работу сделает чужими руками. Потом, с выражением вселенской печали, откажется комментировать непотребное поведение дочери, которая под воздействием наркотиков пристрастилась к жесткому сексу. Лучше бы она сдохла днем, чтобы не переживать такого унижения.
Пленница почти набралась смелости, чтобы поинтересоваться у репортера о цели его визита. Не успела. Сойдер скор на расправу. Его мотивы фотографа особо не волновали. Он знал причину и приказал вышвырнуть парня. Охранники не успели вытащить несчастного в коридор, а Сойдер уже оказался рядом с кроватью. Стряхнул осколки и опустил ее трясущиеся руки.
- Нет, - покачала головой пленница. С ней далеко не все в порядке! С ней все не в порядке! Обескровленные от ужаса губы подрагивали, но Эсин не могла заплакать. Слезы не шли. Только горло оставалось сдавленным тугим комком. Дышать она не могла ни в маске… ни без оной, но позволила избавится от проводов. – Почему… почему… почему он залез сюда? – неосознанно повторяя слова прошептала Эсин. Голос шелестел, как бумага. Она пыталась разгладить волосы, пока мужчина кутал ее в чистое одеяло. – Ваш… фотоархив уже в сети? – она потратила все силы на этот вопрос. Девушке нужно было знать! Если так… то лучше сразу потребовать эвтаназию… Ославленной она станет бесполезна даже Сойдеру. Страшно представить, что он сделает ради спасения собственной репутацию. Вряд ли просто прикопает у обочины.  Скорее продаст в дешевый бордель. Пустит всем пыль в глаза. Станет героически «искать» ... но не успеет спасти. Непутевая женушка умрет от передоза под очередным клиентом. Самые грязные и мерзкие сценарии и страхи вырвались наружу. Сойдер нес ее к выходу, не смотря на протесты доктора Родригес. Женщина не отставала, семеня следом по коридору. Уговаривала подождать хотя бы до утра.
- Одного баллона с кислородом ей хватит всего на несколько часов.. а потом состояние может резко ухудшиться. Ей трудно дышать самостоятельно. Вы меня слышите, сеньор? – Сойдер упрямо шагал к лифту. – Медтехника откроется только к девяти часам. Нужно докупить и заказать новые… - Эсин казалось, что доктора никто не слышит… Она тоже не могла ухватиться за встревоженный женский голос. Голова кружилась. В груди давило. В одеяле было нестерпимо душно и жарко, но тело продолжал колотить озноб. Двери лифта открылись. Мужчина решительно и крепко прижал ее к себе, делая шаг в неизвестность. Он говорил, что отвезет Эсин в безлопастное место… Однако правда заключалась в том, что она не чувствовала себя защищенной… нигде… никогда.. ни с кем..
[icon]https://b.radikal.ru/b23/2005/d4/09c8d066ccd5.jpg[/icon][sign][/sign][nick]Esin Evcen[/nick]

Отредактировано Maria Betancourt (20.05.2020 18:14:19)

Вирус паники расползался по зданию, передаясь воздушно-капельным путем. Не успели все оправиться от прошлого потрясения, а в стенах больницы произошло новое происшествие. Девушка чувствовала себя источником всеобщего переполоха. Страх зажигался в глазах тех, мимо кого ее проносил Сойдер. Появление ночного «гостя» напугало все отделение. В коридор высыпал персонал и больные. Застыв у открытых дверей, они непонимающе смотрели в след удаляющейся процессии. Их состояние напоминало коллективное оцепенение. Только взгляды лихорадочно бегали в поисках ответов на невысказанные вопросы. Если хозяин города торопится прочь из стен больницы, не нужно ли им спасаться бегством? Завтра сплетни запалят пожаром всю округу. На свою беду Эсин опять будет в центре внимания. Когда девушка болела в прошлый раз, донья Марта вздыхала и сселась на старое поверье. Говорила, что злая молва отнимает у человека здоровье и силы. В чем-то она права. Окружающий негатив не способствовал хорошему самочувствию. Вряд ли дальше будет лучше. В больнице и в усадьбе всегда найдутся желающие почесать ядовитые языки. Ее имя давно напоминает сизалевый столбик для точки когтей. Такой стоял в уголке у ее четвероногих питомцев. Воспаленное страхом сознание выдавало странные аналогии, но сути они не меняли.
Доктор Родригес не позволяла лифту сразу уехать. До последнего пыталась вразумить сеньора, но добилась только распоряжений на свой счет. Женщине они не понравились. Она громко вздохнула, но спорить не решилась. Сойдер держал под каблуком весь город. Но не был всесилен! Илкер почти переиграл его, нанося удар прямо под носом. Мальчишка-репортер тоже рискнул бросить вызов. Ситуация явно вышла из-под его контроля. Мучитель не знал о причине появления папарацци. Он хотел расспросить о покушении? Почему ночью? Откуда узнал в какую палату Эсин перевели? Вопросов было больше, чем ответов. Обещание все выяснить ничуть не успокаивали. Девушка бросила взгляд через плечо доктора. Картина замерших в полумраке людей наводила еще больше ужаса. Нечто подобное она видела в кошмарах. Больничные стены окружают неприступными отвесными скалами. Ее тянут по полу голую и избитую. Люди стоят рядами вдоль стен. Смотрят не моргая. Тыкают в нее пальцем. Смеются и плюют в след, обзывая последними словами. Сегодня все происходило будто от противного. Тот, кто когда-то водил Эсин босую и полуголую по больничному коридору держал ее на руках, сжимая мертвой хваткой. На бедре и предплечье точно останутся синяки. Сойдер кутал ее в одеяло, защищая и стараясь скрыть от посторонних глаз. Ерунда какая-то! Зачем ему так переживать из-за зверушки? Зачем самому марать руки? Раньше он перекладывал «заботу» о пленнице на причинённых. Карлос тащил ее под ручку к «алтарю». Шлюхи приводили в чувства, помогали умыться и замаскировать дырки на одежде. Воспоминания навечно впечатались в память. Конфликтовали с реальностью.  Казалось, что вот сейчас Сойдер опомнится. Разожмет пальцы, бросая ее на пол. Перешагнет и прикажет охране прибраться. Наперекор ее мыслям мужчина еще теснее прижал Эсин к своей груди. Его тоже поразил панический вирус. Сквозь собственную дрожь, она чувствовала, как трясутся его напряженные руки, а сердце оглушительно бьется в груди, соперничая по частоте ударов только с ее собственным пульсом.
Дверь лифта наконец-то отсекла Эсин от толпы. Только облегчения это не принесло. Ее продолжала колотить. Под тяжелым взглядом мучителя и раздраженным «нет» она затравленно втянула голову в плечи - в обществе Сойдера это стало самым частым жестом девушки. Холодный, как лед ответ мало походил на успокоение. Сойдеру не за чем сюсюкаться с ней. Какое ему дело до кошмаров и страхов живой игрушки? Когда-нибудь он сам вбросить в сеть парочку роликов с ее участием. Если это будет выгодно, то сеньор и глазом не моргнет... растопчет... зароет и спляшет на ее могиле. Девушка опустила глаза, не выдерживая его взгляда. Слишком уязвима и открыта, она не могла скрыть боль и страх. Сойдер с легкостью мог прочитать ее мысли и потом использовать их против пленницы.
Дышать без маски становилось совсем трудно. Следуя советом доктора, она пыталась делать это дробно и часто. Не помогало. Они вновь шли по длинному коридору, но Эсин не могла сфокусировать взгляд Лампы над головой превратились в бесконечную полоску смазанного света. Девушка моргнула, и она резко исчезла. От нехватки кислорода сознание мутилось. Состояние напоминало полуобморок. Глаза открыты, а окружающий мир отгорожен пеленой. Эсин пришла в себя на заднем сидении автомобиля. К лицу была прижата спасительная маска. Хлопнула водительская дверца. Сойдер устроился за рулем. Обернулся. Бросил на нее встревоженный взгляд. Эвджен поднесла подрагивающие пальцы к лицу. Сдвинула маску для невнятного ответа.
- Трудно дышать... – будто Сойдер не знал об этом. Автомобиль резко сорвался с места. Бегство от неизвестности продолжалось. В трясущейся машине и полностью горизонтальном положении самочувствие стремительно ухудшалось. В больнице изголовье кровати приподнимали. Так было легче, и голова меньше кружилась. Сейчас Эсин заваливалась на бок. Сил подтянуться не хватало. Стресс тоже делал свое черное дело. В голове поселилась мрачная мысль, что Сойдер везет ее прямиком в ад. Эсин стало почти все равно. Только бы тряска поскорее закончилась. Мужчина продолжал говорить, чаще проглядывая на нее, чем на дорогу. Ей будет лучше? Донья Марта скучает? Несуразица какая-то... но мучитель действительно пытался ее защитить! Не ради самой Эсин. Прошлое красочно иллюстрировало реальное положение вещей. Насмешкою судьбы у насильника и жертвы вдруг появилась общая цель – противостоять Илкеру Эвджену. Мучитель жаждал мести за неведомый грех. Эсин старалась выжить. Без сильного союзника она точно проиграет. Раз Сойдеру она нужна в здравом уме и твердой памяти нелегкий выбор становился очевидным.
- Сеньор, если ваше предложение в силе, то я согласна помочь вам разорить... от... Илкера, - сдвигая в сторону маску, девушка старалась говорить громко и отчетливо… но с губ слетал дрожащий шепот. Пальцы перестали слушаться. Обмякшая рука соскользнула с сидения. Маска так и осталась болтаться в районе подбородка. Тряска прекратилась или она наконец-то сдохла. Согласие на предательства отца стало ее последними словами. Только предательства никакого и не было. Это ее бросили... продали и предали… Эсин приняла правила игры. Наконец-то распрощалась с иллюзиями в отношении своего… родственника и начала обороняться. Попытка засчитана? Пленница была не уверенна, что Сойдер вообще разобрал ее слова. Сеньор мог больше не нуждаться в сомнительном альянсе… Она слишком измученная и уставшая. От полудохлого «союзника» мало толку… Лучше бы ей и вправду сдохнуть. Умом Эсин понимала, что иного выхода у нее нет… но все равно чувствовала себя продажной девкой, предлагающей свои услуги тому, кто мог брать все желаемое без оплаты.
[icon]https://b.radikal.ru/b23/2005/d4/09c8d066ccd5.jpg[/icon][sign][/sign][nick]Esin Evcen[/nick]

Отредактировано Maria Betancourt (22.05.2020 09:08:01)

Сойдер ничего не ответил на ее слова. Молча повернулся и поправил маску. Может и к лучшему? Решение принять его предложение хотя и было осознанным и давно перезревшим, но сделка с дьяволом ничего хорошего не принесет. Придется обходится без союзников. Она не собиралась смирено ждать очередного покушения. Отец всегда отличался завидным упорством в достижении поставленной цели. Если он желал получить во владение какой-то заводить или недвижимость, то не стеснялся в методах, чтобы сдвинуть с пути владельца. Ему было наплевать на понятное нежелание расставаться с семейным делом по бросовым ценам. У человека не было нужды так поступать? Он уверен?  Тут же начинались проблемы. Вроде бы крепкая семья оказывалась на гране развода. Случались аварии и пожары. Раньше Эсин не связывала «случайности» с отцом. Теперь казалось, что из каждого грязного скандала или несчастного случая торчали уши Эвджена. После своего «замужества», она стала преградой на пути к почти миллиардному состоянию.  На одной чаше весов лежали отцовские «чувства» на второй - деньги и власть. Илкер не долго испытывал муки выбора. Ей ничего больше не оставалось, кроме как перейти к открытой конфронтации. Эсин до тошноты надоела роль жертвы, только избавится от нее девушка не могла. Будь она в других обстоятельствах… имея хоть какую-то свободу, она бы связалась с семейным адвокатом Демиров. Сделала это сразу после совершеннолетия. Начала бы интересоваться делами компании. У нее нашлись бы достойные учителя. Выбрала бы такого поверенного в своих делах, что Илкер лопнул бы от злости. Ее планам не суждено сбыться. Свободу не получить. На долгие пять лет она останется пленницей жестокого испанца. Выбирать не приходилось. Его кандидатура, впрочем, тоже доставит отцу немало «приятных» минут. Сойдер обзаведется доверенностью и власть отца пошатнется. Без денег, связей и власти он будет никем. Своим характером и манией величия он наживал столько врагов и полезных связей. Если первые не забывали причиненного зла, то вторые – быстро испарятся, только Эвджен потеряет твердую почву под ногами. Взаимовыгодные контакты не имели ничего общего с дружбой. В лексиконе отца слово «друг» напрочь отсутствовало. Если его империя начнет рушится, то руки помощи никто не протянет. Жаль губить детище трех поколений семьи, но Сойдер сделает это с ней или без нее. Эсин была загнана в угол и боролась за выживание.
Девушка закрыла глаза. Автомобиль вновь сорвался с места. Дорога казалось бесконечной. Ее трясло и лихорадило. Голова кружилось. Тело ныло и напоминало сплошной синяк. Ей слышались голоса и тихие перешептывания над головой. Инцидент с репортером окончательно вымотал истрепанные нервы. Эсин перестала реагировать на внешние раздражители. Никогда не думала, что сможет доверится своему насильнику. Судьба играла с ней, выворачивая ситуации до изнаночного состояния. Подумать только, но именно Сойдер стал оберегать от смерти и стряхивать пылинки! Несуразица кая-то. Девушка сама с трудом верила. «Успокаивало» что это не на долго. Мужчина получит желаемую подпись, она по улыбается представителем правления компании их «отношения» вернуться на круги своя. Лицемерие Сойдера почти не задевало. На фоне того, что пытался сделать отец... даже, такие перемены казались детской шалостью. Сеньор хотя бы изначально показал свое истинное лицо и отношение к плененной зверушке. Остальное стало для него игрой, ради высшей цели - мести.  Пусть так. Ей нужно время, чтобы выздороветь и набраться сил. До дня рождения осталось всего несколько дней. До совета чуть больше месяца. Месяц в мягкой постели и нормальной пищи... чтобы потом опять вернуться в клетку. Сойдер тоже «умел» заключать сделки загоняя ее в угол.
Сбивчивое дыхание щекотало ее лицо. Маску постоянно дергали, но пока она могла делать вдох, девушка не открывала глаз и не пыталась поправить трубочки. Отстраненно воспринимая происходящее. Понимала, что уже находится в усадьбе. Они миновали крыльцо... холл... лестницу. Сойдер опять нес ее на руках, не перекладывая это на многочисленных охранников. Знакомо скрипнула дверь в комнату. Мужчина уложил ее на кровать и стал кутать в одеяла. Эсин с трудом приподняла голову. Осмотрелась по сторонам. В комнате не хватало самого важного – котят. Исчезли их миски и любимая подстилка. Девушка поджала губы. Четвероногие пушистики вели себя шумно. Не удивительно, что Сойдер вышвырнул их вон. Оставалось надеется, что донья Марта приютила котят до возвращения пленницы. Скулы задрожали. Эсин сцепила зубы, стараясь не выдать своего состояния. У нее было слишком много поводов для слез, но дальше горького комка в горле дело не шло. Наверное, она выплакала свой лимит или просто прибывала в шоковом состоянии.
- Илкер не оставил мне выбора, - девушка опять стянула маску на подбородок. Говорить с ней было невозможно. Она удивилась, что Сойдер все-таки отреагировал на услышанное в автомобиле. Почему молчал столько времени? Раздумывал над целесообразностью альянса? В свете последних событий она стала сомнительным козырем - никакой пользы для мучителя. Документы она подпишет и без договоренностей. Угрозами или побоями, сеньор все равно получит желаемое. Отец держал ее в стороне от дел компании. Все, что Эвджен знала было благодаря природной наблюдательности, любознательности и длинным языкам доброжелателей. Вряд ли от этого будет большой толк. – До последнего не хотела верить, что он причастен к смерти мамы, - даже после потери ребенка и того ужасного приема в особняке Илкера, она не могла поверить в чудовищность признаний отца. Самый родной человек оказался предателем и дважды убийцей. Чего еще Эсин о нем не знала? – Но теперь я точно знаю. Покушением он развязал мне руки, - все... батарейки сели. Эсин начала задыхаться. Натянув маску обратно на лицо, пленница откинулась на подушку и закрыла глаза. Она не ожидала, что Сойдер поймет ее мотивы и смену решения. Вряд ли он когда-нибудь был или будет на ее месте. В свою очередь Эвджен не понимала, что именно ей принесет договоренность с сеньором. Повернуть время вспять он не может. Заставить ее забыть случившееся не под силу ни демону, ни смертному. Даже рабское клеймо навечно останется впечатанным в кожу и душу. Он проклял Эсин ночами издевательств и насилия. После такого не стать прежней. Девушка испытала острую потребность отдернуть руку, дабы прервать их физический контакт. Она вздрогнула, но побоялась поддаваться сиюминутному желанию. Они заключили сделку. Его прикосновение можно считать рукопожатием. В стенах усадьбы своего мучителя, Эсин получила мнимую защиту. По крайней мере ей гарантировали жизнь.
Девушка отвернулась, скрывая боль от пристального взгляда мучителя. Продолжая традицию прошлого дня и ускользающей ночи, ей не суждено было отдохнуть. В комнату со стуком вошла доктор Родригес. За ней семенила Марта и дон Артуро. Весь дом поднялся по тревоге и гудел, как рассерженный улей. Рядом с ней на одеяло прыгнули котята. Хотя назвать их малышами можно было с натяжкой. За время ее болезни хвостатые резко вытянулись и солидно прибавили в весе. Немногим позже пленница узнала, что за ее питомцами следила не экономка, а Сойдер. Он забрал их в свою комнату. Эвджен очень удивилась сему факту. Стало даже чуточку стыдно за свои предположения. Хотя мучитель сам виноват. Она тоже была зверушкой для забав сеньора… Они оба знали, какое обращение было у хозяина к живой игрушке. Сойдер пытается показать, что у него проснулась совесть? Потребуется вечность, чтобы жертва поверила в раскаянье насильника…***Потянулись тяжелые моно тонные дни. Эсин могла порадоваться нарочитому спокойствию, которым ее пытались окружить. Однако болезнь не оставляла шанса на покой. Сильный стресс и переезд спровоцировали новую вспышку жара. Первые сутки в усадьбе выдались тяжелыми. Температура не сбивалась даже уколами. Эсин преследовал нескончаемый страшный бред: убийца с холодными глазами... бьющимися стеклами… насилие… клетка и боль. Все смешалось в больной голове. Она металась в постели и звала на помощь неведомые силы. Не могла дышать, но срывала с себя маску, пока окончательно не обессилила и не впала в забытье. Все прошло так же резко, как и началось. Доктор Родригес немного успокоилась. Перестала настаивать на возвращение в больницу. Ухудшения произошли на нервной почве. Донья Марта хлопотала над ней без устали. С ее стряпней кто угодно быстро пойдет на поправку. Аппетита не было, но экономка не слушала никаких возражений. Спорить было бесполезно. Каждые два часа в комнату Эсин приносили поднос с едой. У женщины было весьма своеобразное представление о дробном питании. Приходилось идти на уловки и притворяться спящей. Будить ее никто не решался. Даже хозяин дома ходил бесшумно. Сойдер наведывался к ней по несколько раз на день.  Справлялся о ее самочувствии. Играл с котятами. Мелкие предатели привязались к мужчине. Стоило ему появится, они начинали тереться о ноги и прыгали к нему на руки. Когда заставал ее «спящей», Сойдер садился рядом и брал ее руку в свои ладони. Слабость пока играла на пользу Эсин и ее маленькую хитрость не раскрывали. Пряталась она от третьего по счету обеда, а выходит узнала нечто необъяснимое. Зачем сеньору к ней прикасаться и гладить по щеке? После ее возвращения в усадьбу Сойдер выглядел обеспокоенным и уставшим. Раньше он пропадал от рассвета и до заката на виноградниках. Сейчас, казалось, был постоянно дома. Она часто слышала его шаги в коридоре и разговоры по телефону за стеной. Самое безумное, что от его присутствия девушку не бросало в дрожь. Наоборот, Эсин чувствовала себя спокойнее от того, что никакая другая опасность не приблизится на пушечный выстрел.***Наступил день ее рождения. Двадцать один год назад Эсин Эвджен появилась на свет. Если бы мама знала, что ждет дочурку в будущем, то из милосердия придушила бы в колыбели. Праздничного настроения не было и не планировалось. Никто из обитателей усадьбы не знал о «великом» событии. Эсин никогда об этом не заговаривала. Остальные и не спрашивали. Сойдер не в счет. Для него этот день всего лишь рубеж, который нужно перейти на пути к мести. Все к лучшему. Нужно просто прожить этот день. Не оглядываться назад… не думать о прошлом.. не сравнивать, что было раньше и как она существует теперь. Просто добраться до вечера час за часом…
В привычное время дверь комнаты открылась. Донья Марта принесла поднос с завтраком. Эсин села в постели, подбивая дополнительную подушку под спину. Она немного окрепла и могла сидеть, не завариваясь в сторону. Вчера сама дошла до ванной комнаты. Правда пока передвигалась держась за стеночку, но все равно прогресс. Доктор Родригес обещала, что пациентка скоро будет бегать марафоны. До этого еще далеко. Для начала бы распрощаться с кислородной маской. Девушка старалась обходиться без нее, но стабильно раз в два часа ее накрывал кашель с приступами удушья и пришлось опять надевать ненавистную маску. Пока она отложила силиконовый «намордник» в сторону. Долго ковыряла вилкой, гоняя горошину по тарелке. Марта без умолку щебетала, рассказывая все местные сплетни. Эсин слушала в пол-уха. Почти не осознанно поглядывала на дверь. Только, когда марта ушла, девушка поймала себя на мысли о Сойдере. Обычно он заглядывал еще до завтрака... а сегодня не пришел.. Ей не должно быть никакого дела… но взгляд то и дело возвращался к двери.. но проклятая деревяшка никак не реагировала. В коридоре и за стеной царила тишина.
[icon]https://b.radikal.ru/b23/2005/d4/09c8d066ccd5.jpg[/icon][sign][/sign][nick]Esin Evcen[/nick]

Отредактировано Maria Betancourt (26.05.2020 00:09:10)

Эсин не ждала от этого дня ничего хорошего. Наоборот, в душе засела заноза, не дающая покоя. Девушка старалась забыть. Прошлого не вернуть. Подумать только! Всего год назад она радовалась жизни. Строила планы. Готовилась к очередному конкурсу. Весело проводила время с друзьями и близкими. Строила грандиозные плана на небольшие каникулы. Она не хотела шумного гуляния, но отец все равно устроил прием в честь «любимой» дочурки. Эсин соблюла все нормы приличия. Компаньоны отца быстро забыли о поводе, который собрал их вместе. Обсуждали дела, давая виновнице торжества тихонько улизнуться. Сейчас она бы с удовольствием вернулась назад. Ходила бы среди гостей, сжимая в пальцах нетронутый бокал шампанского. Улыбалась и вела отстраненные беседы. Не потому, что ей нравилось общество возрастных заносчивых дяденек. Просто теперь было с чем сравнивать. В прошлой жизни приемы казались адом на земле. Какой дурочкой она была! Не представляла... не видела, каким ад бывает на самом деле. Как все юные особы, Эвджен считала себя сильной и независимой. На деле оказалась слабачкой и трусихой. Через десять дней ее ждала другая «знаменательная дата» - начало нескончаемого кошмара. В первый день осени ее похитили из родного дома и притащили в чужую страну. Год плена, а по ощущению минуло мрачное и тяжелое столетие. Эсин действительно прошла все круги ада. Слишком быстро сдалась. Перестала бороться. Не искала способа сбежать. Хватила одной попытки и одного урока- клейма. Только спустя время Эсин понимала, что упустила все шансы на свободу еще до той роковой ночи. Нужно было бежать раньше. Подкупить охрану. Действовать. Она же ждала спасения из вне. Понадеялась на отца. Верила в то, что Эвджен ищет ее ни смотря ни на что. Отказывалась признавать, что ее личный супермен Оден тоже не всесилие. В детстве он казался девушке не сдвигаемой глыбой. За его спиной она всегда чувствовала себя в безопасности. Странно... само упоминание слова «безопасность» навевало грусть и ностальгию по давно ушедшим временам. Эсин давно забыла, как это ничего не бояться? До скончания века она обречена вздрагивать во сне и шарахаться каждого резкого движения окружающих. Первые недели на кухне она отпрыгивала в сторону даже от доньи Марты, когда та смахивала волосы с лица. Сейчас ситуация стала чуточку получше – Эсин перестала бояться женщин. Обалденный прогресс. Смешно… Поводов для радости хоть отбавляй! Она в очередной раз чуть не сдохла. Родной отец объявил на нее охоту. Защищаясь, пришлось заключила сделку с дьяволом. Сойдер перестал над ней издеваться. Наоборот, сдувал с пленницы пылинки. Только девушка не обольщалась на его счет. Внезапные перемены в сеньоре доказывали лишь нестабильность его намерений и желаний. Он был переменчив, как ветер. Для Эсин это могло обернуться новыми издевательствами и насилием. Не было поводов доверять Сойдеру. Она не могла до конца расслабиться даже во сне. Затравленная зверушка, постоянно втягивающая в голову в плечи при появлении хозяина. Она заметила, что на каждый подобный жест мужчина до скрипа сжимал зубы. Злился или скучал по сопротивлению с ее стороны. Уточнять мотивы она не решалась, но и вести себя иначе, дабы избежать недовольства, тоже не могла. Реакция стала рефлексом. Команда к обороне давалась на подсознательном уровне. Сойдер отлично ее выдрессировал. Чем был не доволен теперь? Сколько лет Эсин потребуется, чтобы вновь стать человеком? У обезьян на это ушли тысячелетия... Она же так и останется зверушкой в клетке. Даже взять в руки столовый прибор стало непосильной задачей. Вилка жгла кожу. Пальцы сами разжимались. Сегодня была третья попытка поесть, как цивилизованный человек. Кусок в горло не лез. Эсин косилась на дверь. Боясь, что вот-вот зайдет Сойдер и исполнит угрозу переломать ей пальцы. Другая ее часть нервничала от того, что он так и не пришел. Пленница не скучала по его обществу!! Такого никогда не будет! Его визиты давали воочию убедиться, что его настроение не переменилось и ее ждет еще один относительно спокойный день в заточении. Так уж повелось, считывая исходящую от сеньора энергетику она или начинала паниковать, или успокаивалась хоть ненадолго. Между мучителем и жертвой установилась необъяснимая противоестественная связь. Эсин не хотела думать, что она могла означать.
Донья Марта удалилась на кухню недовольная своей подопечной. Эсин плохо поела и попросила больше не приносить ей приборы. Надеялась, что сеньор не прознает о нелепой попытке вернуть себе хотя бы часть утраченного достоинства. Пережив очередной приступ кашля, пленница надела маску и открыла краник на кислородном баллоне. Мысли путались, сплетая воедино прошлое и настоящее. Глаза резало от непролитых слез. На душе было тяжело, а в доме привычно тихо. Толстые стены поглощали звуки из вне. Сойдер так и не пришел, но у нее уже не оставалось сил размышлять об причине. Болезнь вымотала девушку. Она устала от попытки позавтракать будто бежала марафон. Эсин уснула под мурлыканье Иня. Подросшие хвостатые безобразники разбавляли гнетущую тишину усадьбы. Доктор Родригес вечно бубнила на счет животных в постели, но запретить так и не решилась. Только они вызывала у Эсин улыбку.
Девушка разбудило непонятное беспокойство котов. Спрыгнув на по, она уставились на окно и приняли настороженные позы охотников. Девушка поначалу решила, что птица ударилась о стекло. Звук повторился и это точно не была птица.
Эвджен нехотя отбросила одеяло и опустила ноги на пол. Путаясь в длинной сорочке, Эсин сделала несколько неуверенных шагов до стены. Выглянув из-за занавески, она засекла крошечный камешек, от рикошетивший от рамы и улетевший в неизвестность. Девушка с опаской посмотрела вниз. Во дворе стояли две лошади. Одна из них была украшенная бантом. Рядом с бьющими копытами животными на корточках присел Сойдер. Он подбирал с земли очередной камешек. Ситуация показалась слишком нереальной. Эсин ущипнула себя за бедро. Иллюзия не исчезла. Она не спала. Сеньор действительно бросал камешки в ее окно. Мальчишеский жест привел пленницу в замешательство. Она спряталась обратно за занавеску. Щеки запылали, хотя румянца на осунувшемся лице давно не проживало. Эсин все больше походила на бесплотную тень… бледную и полупрозрачную. В ней боролся страх открыть окно и желание узнать, зачем взрослому мужчине заниматься такой романтической ерундой? Последнее победило. Дождавшись, когда очередная «дробинка» угодит в стекло, она повернула ручку и распахнула окно. Горячий воздух ударил в лицо. Эсин едва не задохнулась от влажности удушающего зноя. Пленница отвыкла от жары. Благодаря кондиционеру, в комнате поддерживали оптимальную температуру и контролировали влажность. В этом доме ей приходилось часто «болеть». Но впервые хозяин приложил все усилия для ее выздоровления… будто ему реально стало не все равно. В прошлые разы зверушку тоже лечили… но задачей максимум было привести ее в рабочее состояние. Ее возвращали в клетку и продолжали издевательства в более плачевном состоянии, чем сейчас.
- Доброе… - девушка покосилась на часы… - утро, сеньор Сойдер, - было еще утро… позднее… Она непонимающе уставилась на мужчину, поправляя растрепанные волосы. Нужно было что-то еще сказать. Спросить зачем он упражняется в меткости в столь странный способ, но Эсин так и застыла в оконном проеме. Почти жалея, что пошла на поводу у странного желания обнаружить свое присутствие. Во дворе были еще люди. Вдалеке маячили охранники, которые с любопытством наблюдали за происходящим. У черного хода на кухню застыла Хелена с корзиной свежих яблок. Чтобы не собирался сделать Сойдер свидетели его не волновали. Пленница не знала радоваться этому или наоборот впадать в панику?
[icon]https://b.radikal.ru/b23/2005/d4/09c8d066ccd5.jpg[/icon][sign][/sign][nick]Esin Evcen[/nick]

Ситуация сложилась довольно странная и неожиданная. Мучитель под окном жертвы, держит за поводья лошадь с бантиком и улыбается во все тридцать два зуба. Красивый… опасный… двуликий… Девушка лучше других знала, что может скрывать обворожительная улыбка сеньора. Сжимая ее горло… он улыбался. Насилуя… он улыбался. Избивая и издеваясь… он тоже улыбался. Как ей забыть об этом? Как не проецировать ужасы его деяний на новый день? Эсин пыталась абстрагироваться. Невозможно жить в вечном страхе и ощущении грязи на теле. Иногда у нее получалось затолкать воспоминания в темный чулан отчужденности. Сегодня побороть память оказалось почти невозможным. Слишком длинная и трудная дистанция между прошлым августом и нынешним. Слишком все изменилось в наихудшую сторону. Она попала в рабство и никогда не выберется на волю. Повиснув на волоске от смерти, Эсин и сдохнуть окончательно не смогла. Сойдер не отпускал ее даже на тот свет.
Похоронные мысли не придавали оптимизма. Девушка сделала вдох. Сжала пальцы в кулак до хруста в костях. Ногти впились в ладошки. Такая процедура помогала переключить сознание. Ее истинные переживания никого не волнуют. Нужно вести себя соответственно случаю. Под ее окном мужчина с необычным подарком. Романтичные особы представляют нечто подобное в розовых мечтах. В идеале действие нужно сместить во времени и убрать лишних свидетелей. Ночь и луна более подходящий антураж для бросания камешек в окно. Какая чушь! Эсин никогда не представляла «воздыхателей» под своим «балконом». В прошлом считала мечты о принцах глупостью. Сейчас и подавно не грезила о воздыхателях. Пленница и тюремщик были жалкой пародией на «Ромео и Джульетту». Нелогичный поступок со стороны Сойдера можно было счесть издевательством… если бы не пристальное наблюдение охранников и рабочих. Хотя может в этом и крылась злая задумка? Отвесить какую-нибудь пошлость. Выставить на посмешище перед всеми. Чего еще можно ждать от человека, который выволок ее голой на балкон? Его не смутила компания рабочих, обсуждающих планы на рабочий день. Они мирно курили под окном, а Сойдер получал удовольствие насаживая покорную зверушку на свой член. В его глазах Эсин не была человеком и тем более он не воспринимал ее, как женщину. На фоне этого широкие жесты пугали сильнее немилости. После поездки в Париж он изменил свое отношение к живой игрушке, но доверие не заслужил. Сойдер был безумен и переменчив, как ветер. Выбрать «значимый» для нее день, чтобы вновь отправить пленницу обратно в ад – вполне в его стиле. Он умеет ждать и планировать. Конечно, не забыл о дне рождения Эсин. От ее совершеннолетия зачислила его месть... место в компании... доступ к капиталам Эвджена. В тайне Эсин надеялась, что после заключения их сомнительного перемирия, Сойдер благоразумно не станет заострять внимание на «праздничной дате». Радоваться заложнице нечему. Отмечать тоже никто не планировал. Ей бы просто пережить ранящий воспоминаниями день.
Эсин пыталась улыбнуться. Выходило с трудом. Девушка разучилась это делать. На душе было тревожно от происходящего и последствий, которые могло принести странное утро. Было ли оно добрым на самом деле или это устоявшаяся фигура речи, не несущая никакой смысловой нагрузки? Ей хотелось верить, что оно не станет злым или зловещим.
- Простите, сеньор… Я исправлюсь, - ослабшие пальцы стали соскальзывать с края подоконника. Эсин пошатнулась, на миг теряя точку опоры. Смогла устоять, а не рухнуть на колени на радость многочисленным зрителям. По спине прополз неприятный холодок. Упрек мужчины точно угодил в цель. Она слишком долго валялась в постели, доставляя лишние хлопоты ему и донье Марте. Экономка не молода и не обязана плясать вокруг Эсин. Пленнице давно пора вернуться к своим обязанностям, если не хочет, чтобы хозяин выволок ее за волосы на кухню. Лучше девушка сама оденется и спустится. Хватило бы силенок дойти. Донья Марта найдет ей сидячую работу. Женщина без умолку трещала о заготовке варенья на зиму. Нужно резать яблоки и перебирать ягоды. – Спасибо, - вежливый кивок и улыбка... почти настоящая… Выверенная и отработанная годами приемов и скучных мероприятий в компании отца. Эсин бросила взгляд на благородное животное и на миг испытала подлинный восторг. Позволила себе поверить, что лошадь может быть настоящим подарком для нее. Если бы это было так! Но Сойдер не зря устроил шоу на глазах у горничных и охраны. В виду их недавней договоренности нужно было поработать над имиджем семейной «пары». Ее мучитель безумец, но не дурак. Он все правильно рассчитал. Работники усадьбы разнесут сплетни, как пожар по округе. Когда заявятся представители компании, свежей новостью о Сойдерах будет то, что сеньор подарил молодой жене лошадь и собирается давать ей уроки верховой езды. Отличный ход. Более действенного способа сделать себе рекламу сложно представить. Ей ничего не оставалось, как подыграть. – Очень щедрый подарок. Я подумаю, как ее назвать, - мышцы сводило от улыбки. Эсин все же удалось сохранить в голосе звонкие осколки восхищения лошадью. Конечно, она не собиралась придумывать животному имя. Их встреча первая и последняя. Пленница добавила мужчине лишний балл за изобретательность. Он сделал «жене» подарок ничего не тратя и не теряя. Кобыла останется в его конюшне. Округа будет думать, что животное принадлежит Эсин. – Заманчивое предложение, - прогулка верхом после месяцев заточение была бы сродни полету для того, кто обречен вечно пресмыкаться. Мечтать о таком было больно. Эсин всеми силами пыталась скрыть горечь. Высшее общество научило вести светские беседы. – но я обязана вас предупредить, что в седле сидела один раз в жизни… Попытка успехом не увенчалась, - полушутливо подвела итог пленница. Мужчина должен оценить ее ответ. Эсин развязывала ему руки, избавляя от публичного обещания научить и покатать. Каким на самом деле была первая и единственная попытка в верховой езде никому не интересно. Дела давно минувших дней. Ей было лет двенадцать. Очень хотелось научиться, но отец был категорически против. Тетка подержала Илкера – единственная вещь в котором они были солидарны. Родственники делали ставку на ее талант скрипачки. Руки нужно было беречь от вероятных травм и мозолей. Верховая езда всегда риск. Теперь бояться нечего. Ее руки и пальцы достаточно вынесли. Знаменитой исполнительницей Эсин уже не быть. Верхом тоже не ездить. – Думаю… с моей стороны жестока заставлять вас и мой подарок стоять на солнцепеке, - мохг лихорадочно искал способ поскорее свернуть представление. Эсин понимала, что долго нервы не выдержат и нашла выход, закрыть окно под благовидным предлогом и отпустить Сойдера на все четыре стороны. Девушка кожей чувствовала внимательные взгляды Хелены и Бланки, которая под шумок выскользнула из кухни. – Еще думаю, что детали уроков верховой езды мы обсудим в более приватной обстановке, - Сойдеру должен понравится финальный аккорд с намеком. Он не случайно упомянул о ручье, пытаясь смутить и вызвать румянец. У него получилось. Эсин чувствовала, что начала пылать, как факел. Теперь у сплетников будет о чем посудачить. К тому же девушка не смогла отказать себе в удовольствии поставить Бланку на место. Краем глаза она заметила, как перекосило юную горничную. Отлично. Эсин кивнула головой и без лишних прощаний закрыла окно. Оказавшись в одиночестве, она стала жадно хватать ртом воздух. Чувствовала, как дрожат ноги и руки. Нужно было прийти в себя, переодеться, и сползти вниз… дабы не искушать судьбу.
[icon]https://b.radikal.ru/b23/2005/d4/09c8d066ccd5.jpg[/icon][sign][/sign][nick]Esin Evcen[/nick]

Отредактировано Maria Betancourt (05.06.2020 13:14:26)

Спуститься вниз было не суждено. Болезнь оказалась сильнее страха. Прогулка к окну вымотала Эсин физически и морально. После визита Сойдера, девушка почувствовала себя совсем несчастной. Ей никогда не покататься на прекрасной лошади. Не придумать благородному животному подходящее имя. Не быть ему хозяйкой. Пленница и своей судьбой не могла распоряжаться. Неожиданный подарок стал поводом для слез. Причина крылась намного глубже и в те опасные дебри лучше не забредать. Первый акт фарса окончен. Показушные речи Сойдера отлично сыграли на публику. Эсин была отведена роль «улыбаемся и машем». Она справилась. Стерпела фальшь и лицемерие. Оно приятнее насилия. Сеньор должен быть доволен. Девушка с трудом доплелась обратно до постели. Свернулась калачиком и вдоволь наревелась, сжимая в руках кислородную маску. К ужину донья Марта испекла именинный пирог. Зажгла на нем свечу и попросила задуть, загадывая желание. Эсин подчинилась. Хотя знала, что ее мечтам о свободе не суждено сбыться. Женщина принесла ей подарок – маленькие серебряные серьги-пуссеты с янтарем.
- Они подходят к твоим глазам. Бери, дочка… не огорчай старуху отказом. Эти серьги слишком долго лежали в шкатулке. Я купила их на свою первую зарплату. Можно сказать, что антиквариат, - пленница действительно подбирала слова для вежливого отказа. Не потому, что серьги ей не понравились. Не хотелось злить Сойдера. Он постарался, чтобы единственным украшением жены-зверушки было «обручальное» кольцо. Полное отсутствие других аксессуаров неизменно притягивало взгляды к уродливому шраму на шее и облупившемуся ободку на пальце – неизменному напоминанию, чем она является на самом деле для сеньора.
- Ему это не понравится, - вздохнула Эсин. Знала, что экономка пойме, кого она имеет ввиду.
- Глупости. Сеньор не будет возражать, - она говорила с такой уверенность, будто заранее заручилась поддержкой Сойдера. Девушка поблагодарила м вымученно улыбнулась. Не могла отделаться от красочно кровавой картинки того, как сеньор вырывает украшение из ушей вместе с мясом... после того, как вытащит ее на кухню за волосы. Марта игнорировала ее мрачный настрой. Довольно потерла руки. Вооружилась антисептиком и ватным диском. Обработала украшение. За год дырочки в ушах успели подзарасти. Пришлось приложить небольшие усилия и пустить пару капель крови. Они алыми кляксами расплылись на белоснежном полотенце… напоминая о происходившем в стенах этой комнаты на протяжении последнего года. Ей никогда не забыть.. ***С наступлением нового дня стало легче дышать. Эсин перешагнула злосчастный рубеж совершеннолетия и осталась жива. Отец не смог к ней добраться. Болезнь медленно отступала. Дни в усадьбе потекли по привычному руслу. Завтраки-обеды-ужины, с вечными сетованиями Марты на ее плохой аппетит. Регулярные медицинские рейды доктора Родригес. Визиты Сойдера. За недели болезни пленница привыкла к его компании. Мужчина не нависал безмолвной тенью, а всегда находил тему для беседы. О погоде, природе… о скором празднике урожая и успехах в дрессировки молодой кобылы. С особым воодушевлением рассказывал о виноградниках. Было видно, что он искренне любил свое дело. Работа для него не заканчивалась указаниями подчиненным и заседаниями в кабинетах. Сеньор брал в руки лопату и выходил в поле. Прочищал русло реки от поваленных ветром деревьев. Спасал урожай от насекомых-вредителей. Пленница ловила себя на мысли, что ей нравится слушать о делах в усадьбе. Каждый вечерний разговор словно переносил Эсин в детство. Дедушка часто усаживал ее в свое кресло. Расхаживал по кабинету, рассуждая о делах и проблемах. Выбирал внучку в качестве благодарного слушателя. Она была еще слишком мала, чтобы понять все тонкости… но пытливый ум усвоил много полезного о сортах винограда… технологии сбора и обработки. Дедушку забавляли наивные комментарии и попытки Эсин казаться деловой леди. Сойдер и в этом был похож на Демира - считал, что она не понимает и половины сказанного. От его улыбки веяло снисходительностью. Стоит обидеться, а было все равно, какого мнения сеньор об умственных способностях своей зверушки.
Спустя вечность Эсин наконец-то разрешили выйти из комнаты. Со дня своего рождения, она впервые взглянула на календарь. Сдержала обещание не следить за меняющимися датами. Смогла безболезненно пережить годовщину похищения. Иногда незнание спасает от боли. Незаметно подкрался сентябрь. Третье число ознаменовалось началом сезона дождей. Небо затянуло тучами. Испанию накрыл обширный циклон. Грозы сменялись продолжительными ливнями. Редкие погожие часы не спасали. Виноградники и сады превратились в болото. Сбор урожая оказался под угрозой. Сойдер заметно нервничал. Почему-то ей было не все равно. Чтобы как-то приободрить мужчину, Эвджен стала вступать с ним в диалоги. Раньше все больше отмалчивалась, отделываясь односложными «да-нет-не знаю» и рассеянной улыбкой. Он все чаще останавливал при встрече, как нарочно вырастал на пути пленницы. Это были странные недели. Непогода держала Сойдера в усадьбе, что увеличило количество их столкновений до немыслимого. Работать ей не давали. Самой частой фразой доньи Марты было «не положено». Эсин проводила на кухне около двух-трех часов в день. Чистила овощи и перебирала фрукты на варенье. Потом экономка взашей выгоняла ее прочь. Безделье вгоняло в уныние. Пленница была предоставлена самой себе. Только трогать книги в хозяйской библиотеке или лезь куда-то без спроса не решалась. На выручку пришел Карлос. Мужчина любезно предоставил в ее распоряжение обширную подборку фантастики. Жанр не из числа любимых, но Эсин быстро втянулась в сюжет. Некоторые авторы оказались довольно плодовиты. Серии составляли по пятнадцать книг. Чтение помогало коротать время и совершенствовать испанский. Бонусом стали общие темы с сыновьями экономки. Воспоминания никуда не делись, но девушка примерилась с ними. Научилась уживаться с болью и людьми ее причинившую. За обедом они с Карлосом спорили о поступках героев и развивали внезапно оборванные сюжетные линии. Мануэль держался в стороне. Потом не выдержал и тоже подключался к словесным баталиям. Принимал поочередно, то сторону брата, то поддерживая мнение «вредной девчонки с косичками».  В пылу спора он мог легонько щелкнуть Эсин по носу, поражаясь ее упрямством в отстаивании собственной точки зрения. В ответ ему в лоб прилетала вишневая косточка. Их отношение стали походить на дружеские. Девушка не обольщалась на сей счет. Знала, на что способны братья. По приказу своего хозяина они смогут избить и изнасиловать. Быстро забудут о смехе за обеденным столом и беззлобных шуточках. Она училась выживать в проклятой усадьбе. В социальном вакууме можно сойти с ума. Общение было единственным спасение, главное не впадать в иллюзии и не принимать хорошее отношение за чистую монету. ***Серые тучи разметало вдоль линии горизонта. Наконец-то выглянуло солнце. Дождя не было со вчерашнего дня. Прогресс. Ночной ветер подсушил землю и сбил росу с ветвей. Небо давало небольшую передышку. Если верить прогнозу синоптиков, то Испанию ждет еще одна неделя обильных осадков. Потом в регион вернется привычная знойная осень. Эсин понимала, что земледельцам и виноделам дожди путали все карты, но прохлада казалась ей благословением. Девушка уселась на скамейку под навесом флигеля, предназначенного для хранения садовых инструментов и шлангов. Охрана не выпускала ее из виду. К дальней беседке ходить не положено. В парковую территорию за усадьбой тоже ни ногой. Пришлось искать новое убежище на тщательно охраняемой территории. После случившегося в больнице, она не пыталась спрятаться от надзирателей. Понимала зачем Сойдер нагнал кучу народа, сторожить периметр. Ему нужен был доступ в компанию. Эсин просто хотела жить. Скамейка располагалась на виду сразу у двух постов охраны. Пленница частенько зачитывалась здесь книгами. Пережидала дождь, вдыхая пропахший сыростью воздух. Прямо за флигелем росли кусты малины и несколько деревьев инжира. Ягоды почти отошли, а вот инжир только начал созревать. Донья Марта отправила девушку собрать последнюю малину и съесть ее. Задание «неимоверной» сложности, но и с ним девушка справилась не сразу. Не успела она забраться в высокий кустарник, как на аллее послышались торопливые шаги. Пленница выглянула из-за угла. К ней приближался Пако.
- Какие люди! - выпалила она, едва мужчина ступил на дощатый настил у флигеля. – Штормовым ветром занесло? - трудно скрыть обиду. Эсин не видела мужчину с ночи «побега». Хотя Сойдер говорил, что не против их прогулок, но Пако не спешил возвращаться в усадьбу. Эвджен решила, что он струсил и счел благоразумным не связываться.
- Прости, - прозвучало вместо приветствия. – Я должен был раньше прийти, но меня отправили по делам в мадридское представительство. Оттуда я сразу улетел в отпуск. Если бы я знал, что ты заболела...
- То ничего бы не смог изменить и сделать, - перебила его девушка, махая рукой. – Проехали... – говорить на эту тему совсем не хотелось. Ей было тяжело и обидно остаться опять одной… Однако обиды меркли перед реальностью  – Пако нужно беспокоится о себе. Хозяйская живая игрушка не повод накликать беду на собственную голову. – Как прошел отпуск? – меняя разговор, она плюхнулась на скамейку.
- Хорошо. Был у родни в Эскишехире, -  Пако осекся. Он знал, что в этом городе жила и преподавала ее тетя. Знал, что Эсин проводила там каникулы… Знал слишком многое о ее прошлой жизни... – Я привез подарки и сладости. Если я пропустил твой день рождение – это не значит, что я о нем забыл, - зашуршала бумага. Мужчина стал распаковывать большой сверток. Тот выпал из рук, разделяясь на три пакета поменьше. – Так… что у нас здесь... – из разноцветного пакета он достал небольшой блокнот на кольцах и плоский жестяной пенал. – В Мадриде я забрел в лавку художника. Кое-что для себя прикупил и тебе привез набор для начинающих: блокнот… угольные карандаши разной жесткости... ластики и так по мелочи. Будем развивать твои задатки.
- Спасибо, - от неожиданности Эсин растерялась, не зная, что еще сказать. Она взяла в руки блокнот и перелистнула пустые странички. На ощупь листы были плотные и шероховатые. Отличались они и по цвету варьируясь от желтоватого до темно-бежевого.
- Пустяки, - подмигнул Пако и принялся разворачивать второй сверток. В сторону отлетела гора рваной бумаги. Будто по велению волшебной палочки на скамейке материализовался сундучок из ее детской мечты. Большая деревянная шкатулка из саамского лучшего магазина восточных сладостей.
- Ты запомнил? -  девушка не верила своим глазам.
- Как я мог забыть? – лицо мужчины озарила улыбка достоянная чеширского кота. Он наслаждался произведенным эффектом.
- Дегустировать будешь позже. Такси у ворот. Я еще не был дома. С самолета прямо к тебе, - наспех распаковывая последний сверток, он развернул большой платок шоколадного цвета, украшенный ненавязчивым растительным орнаментом. Эсин знала толк в хороших вещах. Платок был не базарно-штампованного разлива. Ручная работа... вышивка... – С днем рождения, - Пако накинул платок ей на плечи. – Скоро зима... пора утепляться, - Эсин открыла и закрыла рот, как выброшенная на сушу рыбина. – Я побежал. Вечером вернусь, проверю домашнее задание, - и унесся к воротам с той же внезапностью и скоростью с которой и появился. Девушка растеряно смотрела ему в след. Немного придя в себя, она аккуратно свернула платок. Положила его в пакет с логотипом турецкого знаменитого бренда, который специализировался на адаптации народных мотивов под современные модные тенденции. Открыла и закрыла шкатулку с лукумом, не решаясь взять кусочек. Вместо этого она вооружилась глубокой тарелкой и нырнула в заросли малины. Монотонный сбор ягод помогал привести в порядок мысли. Урожай планировалось съесть, не отходя от грядок. Донья Марта полотенцем отстегает, если девушка принесет малину на кухню. Маниакальная тяга впихнуть в пленницу что-нибудь витаминно-полезное никуда не исчезла с выздоровлением последней. Эсин вымыла ягоды под проточной водой и вернулась на скамейку.
- Привет, - Сойдер подошел совершенно бесшумно или она задумалась и не услышала приближающихся шагов. Предложение проехаться верхом было очень заманчивым, но девушка помедлила с ответом. – С удовольствием… только я плохой наездник, - предупредила пленница… - и мне стоит переодеться, - легкое платье до колен и босоножки не подходили для верховой езды. В гардеробе вряд ли есть что-то по-настоящему подходящее. Отправив в рот порцию малины, девушка отряхнула ладошки. Потянулась к подаркам, лежащим на краю скамейки. Прежде, чем унести их с собой, Эсин открыла деревянную шкатулку и достала оттуда несколько кусочков восточной сладости. – Пако привез гостинцы из отпуска, - пояснила она, забирая из рук Сойдера цветок. Вместо него на мужскую ладошку опустились квадратики рахат-лукума. – У него тоже родственники в Эскишехире. В старом части города есть магазинчик сладостей. В детве я каждое лето заходила туда с тетушкой. Мы покупали пахлаву и лукум. Это мой любимый… с фисташкой, инжиром и розовыми лепестками, - три кусочка на ладошке Сойдера были одинаковой формы, но разные по цвету и содержанию. Она не стала вдаваться в подробности. В магазине можно было купить более бюджетный набор в картонной коробочке, но Пако не поскупился и привез самый лучший подарочный вариант. Когда сладость будет съедена, шкатулка останется на память. В ней можно хранить всякие мелочи и украшения. – Попробуйте… вдруг понравится, - подхватив подарки подмышку, девушка встала со скамейки, - Нужно еще угостить донью Марту. Заодно расскажу ей о прогулке, - вздохнула пленница. Сойдеру лучше других известно, как экономка болезненно реагировала на малейшую неосведомленность. В дела хозяина она не совала нос… почти.. но все остальное было в полном ее ведении и контроле. – Я быстро, – девушка заторопилась по дорожке в сторону бокового входа. Не знала останется ли Сойдер ждать ее здесь или последует ближе к усадьбе. Злить его лишним ожиданием не хотелось. Она влетела на кухню. Достала с полки блюдце и высыпала на него немного лукума. Сбивчиво объяснила откуда взялось лакомство. Рассказала, что Сойдер ждет ее для совместной прогулки верхом и унеслась наверх. Едва переступив порог комнаты, на ходу сбросила сандалии и стянула платье через голову. Оно упало на край кровати. Коты сразу умостились сверху. Эсин махнула рукой. Некогда было разбираться с пушистыми проказниками. Она достала с верхней полки невостребованные, до сей поры, джинсы и коробку с кедами. Для верховой езды нужна была обувь с твердой подошвой. Желательно наличие небольшого каблуки. Ничего похожего у нее не было. Сойдут и кеды. Второпях Эвджен отыскала простенькую футболку голубого цвета и маленький шейный платок в тон. Собиралась повязать его, чтобы скрыть шрам. День обещал быть солнечным, но погода переменчива. Теплых вещей в шкафу совсем не было. Девушка прихватила шаль, которую брала на ночную прогулку к пруду. В крайнем случае завернется в нее и заправит концы за пояс.
Марта караулила в холле. В руках у женщины был сверток и какой-то флакончик. Эсин попрощалась и пронеслась мимо экономки, но та упрямо засеменила следом.
- Куда без головного убора? Солнце обманчивое… тепловой удар заработаешь... – причитала она, выскакивая на улицу,
- Я взяла косынку, - не останавливаясь, пленница помахала ей тканевым прямоугольником.
- Тогда почему она в руках? Быстро повяжи на голову... – ничего не оставалось, как выполнить приказ доньи Марты, в надежде, что женщина успокоиться. Не тут то было... – Пресвятая Дева! Какая ты беленькая… Сразу обгоришь. Никуда не годиться. Стой, - Эсин поравнялась с Сойдером и остановилась. – Подставляй ладошки, - крем растекся по пальцам Эсин. – Намажь лицо, - девушка молча растерла крем по щекам. – Так-то лучше, - сделал тоже самое с руками девушки, довольно пыхтела донья Марта. – Сеньор, если вы задержитесь дольше двух часов, то крем нужно повторно нанести... иначе Эсин обгорит... Кожа покраснеет и подскочит температура, - казалось, «инцидент» исчерпан... но экономка вспомнила, что может подняться ветер и девушка замерзнет... и что Эсин ничего не ела за завтраком… поэтому Марта собрала им сэндвичи и термос с чаем…
[icon]https://b.radikal.ru/b23/2005/d4/09c8d066ccd5.jpg[/icon][sign][/sign][nick]Esin Evcen[/nick]

Отредактировано Maria Betancourt (08.06.2020 22:16:47)

Суета доньи Марты откликалась в сердце девушки страхом и нервозностью. Экономка будто на войну ее провожала. Может знала больше, чем велено говорить? Прошлое неизменно отбрасывало длинную тень на любые поступки сеньора. Эсин улыбалась до спазма в лицевых мышцах, а в груди неприятно саднило. Вдруг он вновь запрет ее на конюшне. Захочет освежить воспоминания. Заснять еще один видеоролик. Старые записи могли приесться. Пересматривал ли Сойдер их? Скорее всего… иначе зачем было снимать? Прогулка могла стать предлогом, чтобы без лишнего шума увезти пленницу из усадьбы. Привязанные к ограде лошади не вписывались в пугающий сюжет. Они были заранее оседланы и готовы к прогулке. Животные пощипывали травку, перебирая копытами. От них исходила успокаивающая энергетика. Вдох-выдох. Девушка уняла дрожь в руках. Напомнила себе, что пока находится в безопасности. В конце месяца будет собрание акционеров. Наследницу нужно предъявить собранию деловых мужей. Вид у нее должен оставаться товарным и относительно довольным жизнью. После «супружеской ласки» она не успеет прийти в себя и зализать свежие раны. Еще три недели она могла не бояться… а потом? Что будет после подписания документов? Думать не хотелось. Эвджен запихнула мысли поглубже. Решение жить одним днем отдавало трусостью. Наплевать! Да, она слабачка и трусиха! Между молотом и наковальней сложно сохранять стойкость духа и держать спину прямо. Сойдер сломал ей жизнь, а. Отец жаждал ее смерти. Эсин сломалась. Если судьба подкинула погожий день, она воспользуется возможностью хоть не на долго вновь притвориться человеком.
- Пойдемте, - согласно кивнула пленница. Донья Марта могла и шапку связать за три минуты, если решит, что кто-то из подопечных простудит уши на ветру. Внимание и забота экономки казалась Эсин странной. Она словно пыталась загладить зло, причиненное сеньором. Они торопливо отдались от дома. Сойдер уводил ее в сторону виноградников. Так далеко девушке гулять не разрешали. Эвджен отвлеклась на плавно меняющийся пейзаж. Стройные ряды фруктовых деревьев закончились. Сад отделялся от дикого парка извилистой естественной преградой – ручей. Владения Сойдера словно меридианами были исчернены маленькими речушками и родниками. Быстрый поток исчезал под тропинкой и шумно выплескивался, с другой стороны, протекая через трубу. Журчание перекликалось с шелестом листвы. Кроны деревьев с трудом пропускали солнечные лучи, сохраняя дождевую сырость и прохладу. Далеко от усадьбы не было охранников и рабочих. Эсин захотелось остановиться и. Задержаться здесь. Просто стоять по среди дорожки задрав голову вверх и любоваться игрой света в шуршащей листве. Она не осмелилась просить об остановке в самом начале прогулки. Покорно зашагала вслед за Сойдером. Они вышли на небольшую поляны. Тропинка расширялась и уводила в сторону виноградников. 
- Хорошо, - Эсин не смогла скрыть облегчения. Ради прогулки верхом не пришлось наведываться на конюшню. Сойдер, похоже, был решительно настроен научить ее сидеть в седле и не вынашивал никаких коварных планов, кроме очевидного пускания пыли в глаза окружающих. Удивляла и его тактичность. Сеньор решил дать первый урок вдали от пристального внимания сплетников. Не стал выставлять свою зверушку на посмешище. На него это не похоже.  Эсин внимательно слушала его инструкции. Подошла ближе. Не успела поднять руку и погладить животное, как мужчина перехватил ее ладонь и на практике продемонстрировал, как нужно приручать и знакомится с лошадью. – Вряд ли она боится больше меня, - не слишком удачно пошутила пленница, выдавая всю гамму смешанных чувств. Она аккуратно гладила лошадь по шее, позволяя мужчине управлять своей рукой. В этом жесте было что-то непривычно осторожное. В сердце защемило от боли и несправедливости. К лошади он относился намного лучше. Боялся причинить ей вред. Учил, как нужно погладить, чтобы не напугать… Воспринимал благородное животное, как личность... Эсин для него всегда была неодушевленным предметом... С ней можно было не церемонится... Выплескивать всю ненависть агрессию и жестокость. Она – дочь врага. Не делая ничего плохого Сойдеру... ни в чем перед ним не провинившись… она заранее была записана в нечто третьесортное... не заслуживающее нормального человеческого отношения. Сойдер остановил издевательства, только окончательно ее сломав. Получив от этого полное моральное удовлетворение, мужчина позволил себе благородные жесты. Ради своей же выгоды. – Нет… Если честно, - девушка закусила губу. Потупила взгляд, но продолжила гладить лошадь. – не думала, что вы серьезно говорили на счет подарка. Была уверенна, что у нее уже есть имя... Может вы сами…– Эсин провела взглядом по новому седлу и боку лошади. Осеклась и перестала дышать, когда заметила на крупе до ужаса знакомый символ – тавро хозяина. У нее с породистой кобылой было много общего... оба были имуществом для Сойдера. Дотронуться к метке Эсин так и не решилась. Отвернулась и с удвоенным рвением стала вникать в нелегкую для себя науку. – Попробую… - уверенности в голосе не было. – С моим ростом только на пони кататься... – Эсин с трудом дотянулась ногой до стремени. Седло и стремена были подогнаны под ее рост. Подтянуты так, чтобы ей в седле было удобно... Заботливо... только усложняло попытки забраться на лошадь. Все равно, что карабкаться на Эверест. Сойдеру нужно отдать должное… он подобрал молодую невысокую кобылу. На фоне его мощного натренированного коня «подарок» Эсин казался игрушечным и все равно макушка девушки сравнивалась с холкой животного. Сесть в седло было еще той задачкой…
[icon]https://b.radikal.ru/b23/2005/d4/09c8d066ccd5.jpg[/icon][sign][/sign][nick]Esin Evcen[/nick]

Отредактировано Maria Betancourt (10.06.2020 17:31:48)

Заключенное перемирие оставалось чем-то эфемерным. К нему не прилагалось никакой инструкции. Девушка не знала, как себя вести в обществе мучителя. О чем с ним говорить? Постоянное молчание угнетало. В тишине ей начинали мерещиться необъяснимое. Чудилось учащенное дыхание и слишком громкое сердцебиение мужчины. Каждое его прикосновение наполнялось несуществующим скрытым подтекстом, будто он выдумывал лишние поводы, чтобы дотронуться. Чушь! Сойдер не нуждался в разрешениях и оправданиях. Брал, что хотел. Лапал и ранил ради забавы. Лучше не углубляться в подобную ересь, иначе можно свихнуться или накрутить себя до истерики. Нужно придерживаться фактов. Однако реальность продолжала смазываться. Поверх привычного кровавого цвета налипали неуместные светлые частички. Багрянец разбавлялся полутонами. Сойдеру удалось найти новый способ, чтобы забраться ей под кожу и посеять в сердце смятение. Всему виной совместное купание в пруду. До той ночи между ними все было предельно ясно. Девушка не велась на нелогичные поступки и попытки просить прощение. Не верила палачу ни на грош. Он был воплощением зла и боли. Оскверняя ее тело, мучитель часто приговаривал, что будь пленница настоящей женщиной, то он бы не держал такую в клетке. Достойные девушки заслуживают внимания и ласки мужчины. Она - зверушка… ничтожество… Участь таких слизывать пыль с его сапог. Сойдер преуспел во многих издевательствах... разве что с последним пунктом не сложилось – обувь насильника Эсин ни разу не поцеловала. Былая стойкость не вызывала гордости. Он все равно победил. Раздавил и сломал ее. Больше ничего исправить нельзя. Поцелуй у пруда не был случайным порывом. Спустя время он казалось уроком. Эсин только в теории знала, как мужчина прикасается к желанной женщине. Незнание частично ограждало сердце. Она не понимала, чего лишилась. Сойдер заполнил пробел. Показал, каким он может быть… Его издевательства стали более утонченными. Не нанося физических травм, сеньор указал живой игрушке на ее место.  На следующее утро забыл об инциденте, а Эсин запомнила каждое мгновение... помимо своей воли и на свою беду... 
Чем дольше Эвджен молчала, тем глубже увязала в болезненных воспоминаниях. Разговоры отвлекали, но и строить диалог с Сойдером невыносимо сложно. Она запиналась на каждой фразе. Пыталась взвесить каждое слово, а все равно сболтнула лишнего. Не смогла удержать страх в узде. Сеньор сразу ухватился за нечаянную реплику и стаз выуживать лакомые подробности. Что она могла ответить? Соврать? Язык не поворачивался. Ложь во имя, втоптанной в дерьмо, гордости обернется еще одной бедой. Сойдер мог принять ее, как вызов и перемирие закончиться. Словесный договор мало что весил по сравнению с кипой бумажек в папке брачного контракта. В «предсвадебном обещании» каждому издевательскому пункту уделено особое место и внимание. Было видно, что Сойдер долго его сочинял, чтобы сильнее уязвить Эсин и ее семье. Перемирие – абстрактная велечина. От него легко отступить. Девушка до дрожи боялась перемены настроения мучителя. Оттягивала неизбежное изо всех сил.
- Да, сеньор, - с каких пор она начала заикаться? – Вы научили меня бояться… всегда… - пусть правда потешит его самолюбие. Разве не к этому Сойдер стремился все прошлые месяцы? Зверушка ничего не забыла. Помнит, какое место занимаете в хозяйском «сердце». Знает цену его обещаниям и словам. Продолжает проживать каждую ночь насилия, каждый удар кулака или ботинка. Перемирие не принесло ей чувства защищенности и покоя. Эсин знала, что в любой момент может вернуться обратно в клетку. Она существует в страхе каждую минуту... час… день... Выбираясь из усадьбы она боялась, что перемениться настроение сеньора. Он заскучает. Пожелает разнообразить серые будни за ее счет. Сорвет с пленницы одежду и выставить поруганное тело напоказ. Лошадь могла стать отличным антуражем. Провинившихся рабов привязывали к седлу и заставляли бежать следом, падая и стирая босые ноги в кровь... Девушка постаралась приглушить, вопящее на все лады, воображении. Слишком много обещаний мучитель воплотил в жизнь. Слишком много угроз продолжали висеть над ее головой, как наточенное лезвие гильотины.
Эсин продолжала гладить лошадь, чувствуя усиливающуюся дрожь в руках. Уверение Сойдера в серьезности сделанного подарка вызвали смешанные чувства. Девушке все еще не до конца верилось в реальность случившегося. Ее напугало показное равнодушие. Спокойствие мужчины показалось наигранным, словно он из последних сил сдерживал раздражение и злость. Эсин поджала губы и начала лихорадочно соображать. Отругала себя, что тайком не придумала имя для кобылы. Никто бы не узнал, а она смогла бы исправить ситуацию и сбить градус напряжения. С неймингом чего-либо у Эвджен всегда были проблемы. На ум ничего толкового не приходило. Девушка почти сдалась, но тут память подкинула идею из детства. Пленница долго приручала к себе старую лошадь, угощая сахаром. Она была такой же масти. Даже форма пятна похожа.
- Полночь, - набравшись смелости, выпалила Эсин. – У дедушкиного соседа была лошадь. Мы подружились, - губы девушки тронула грустная улыбка. Она вспомнила, как пробиралась каждое утро через живую изгородь, чтобы успеть на конюшню к «завтраку». - Я кормила ее и заплетала гриву в косички. Она всегда приветствовала меня кивками и громким фырканьем. Конюх говорил, что Полночь больше ни на кого так не реагирует… Мне разрешали иногда посидеть в седле, но учиться верховой езде отец не позволил…. –  дружба девочки и лошади длилась несколько лет. Приезжая на каникулы в турецкое поместье деда, она первым делом бежала проведать Полночь. Однажды кобылы не стало. Конюшня опустела. Сосед больше решил не заводить лошадей.  – Наверное, это не самое лучшее имя... – отец всегда насмехался над «дурацкой кличкой». - Так что придумайте сами… Она не заслужила оставаться безымянной, - Эсин еще раз провела рукой по гриве лошади.
Их беседа скатывалась в пропасть. Еще немного и кто-то не выдержит и повернет обратно в усадьбу. Напряжение стало осязаемым. Девушка заткнулась и с удвоенным рвением вернулась к уроки верховой езды. Сойдер помог ей сесть в седло. В одиночку она бы еще долго прыгала на земле, превращаясь в посмешище. Мужчина и не думал смеяться. Эсин украдкой бросила на него встревоженный взгляд. Пытаясь считать настроение. Он щурился от солнца, оценивающе осматривая ее осанку. Сойдер серьезно отнесся к роли учителя. Она ничего не имела против такого продолжения общения. Эвджен нравилось познавать что-то новое. Получать полезные навыки и умения. В некотором смысле Эсин всегда была немного ботаном… хотя тщательно скрывала свои «наклонности».
Спину прямо. Ноги в стременах. Упор на бедра… Звучит легко, а на практике страшновато. Все-таки это не бездушная железяка, запрограммированная четко выполнять команды и поворачивать по велению руля. С машиной как-то проще, а у лошади есть настроение, характер... Ладно, девочка, не подведи!
Эсин мысленно попыталась договориться с «подарком» хотя и понимала нелепость такого монолога. Сойдер не опускал поводья и не вверял ей полный контроль. Давал время привыкнуть. Почувствовать энергетику животного. Лошадь нетерпеливо топталась на месте. Эсин нервничала. Прокручивала в голове озвученный сеньором алгоритм действий.
- Высоко, как в детстве. Говорили… мне кажется, потому что я маленькая. Выходит - соврали… - первое что подвернулось на язык было самым искренним и нелепым описанием ощущений. Но ведь и вправду высоко… Забраться в седло только половина дела… главное потом слезть без приключений. Сойдер собирался отпустить уздечку лошади. Опасения не справится усилились, но отступать девушка не планировала. – Минутку, пожалуйста, - Эсин сделала глубокий вдох. Стащила шаль с плеч. Кусок развивающейся ткани сильно мешался. Недолго думая, девушка попустила ее сквозь ручку впереди седла и завязала узлом. Потом она выудила из кармана косынку, которую запихнула туда во время дороги и все-таки покрыла ей голову. – Чтобы донья Марта не нервничала, - пожала плечами пленница. Случись чего женщина устроит разнос всем. Не поздоровится даже хозяину. Во время финальных приготовлений к «старту» Эсин краем глаза сравнивала свою экипировку и седло сеньора. У Сойдера все было просто и лаконично. Никаких лишних заклепок и ремней. Потертое кожаное сидение было пологим и… уютным. Самым заметным аксессуаром была большая сумка. Похожие часто показывают у ковбоев в старых вестернах. С первого взгляда понятно, что владелец коня много времени проводит верхом. Он умелый наездник и не нуждается в дополнительной страховке. У «подарка» Эсин все с точностью наоборот. Пахнущая новизной кожа еще скрипела при малейшем движении. Глубокое сидение, крепко удерживало ее пятую почку. Безопасные стремена растягивались при резком рывке и экстренной ситуации. Они не цеплялись за обувь и не позволяя лошади тащить наездника за собой. В глубокой юности ее усадили в точно такое же седло. Тогда Эсин было восемь! За столько лет ничего не изменилось. Она готова поспорить, что это седло тоже… детское и самое безопасное. Он отнесся серьезно к первой прогулке своей зверушки. Странно было ожидать подобного от Сойдера. Неожиданное открытие подняло эмоциональную бурю в сердце. В сеньоре будто жило два разных человека. Один терзал и насиловал... другой пытался загладить вину и проявить заботу.
Не думать об этом... не думать!
- Отпускайте, - кивнула Эсин расправляя плечи и крепко перехватывая поводья. Лошадь послушно зацокала копытами по тропинке. Чутко реагировала на команды новоиспеченной наездницы. Кто-то постарался объездить кобылу и обучить. «Подарок» вел себя спокойно, демонстрируя самый покладистый характер, но Сойдер не торопился оседлать своего скакуна. Какое-то время шел рядом, подстраховывая пленницу. Подсказывал и помогал понять реакцию животного. Он объяснял доходчиво и лаконично. Не пытался ткнуть носом в явные косяки, когда Эсин запуталась в командах и одновременно пыталась пришпорить лошадь и остановить ее. Мужчина не мог скрыть улыбки, но она не имела ничего общего с пугающим оскалом демона.
Первый урок верховой езды длился около часа. Вышел довольно продуктивным и насыщенным. Голова у девушки гудела от переизбытка полезной информации. Она не думала жаловаться или просить «пощады». Впитывала в себя знания, как губка. Немного освоившись в роле наездницы, она начала смотреть по сторонам. Сойдер почувствовал, что пленница расслабилась или ему просто надоело топтаться рядом. Он вскочил на своего коня и немного ускорил темп их движения. Урок перерос в экскурсию. Мужчина оказался отличным рассказчиком. Знал в округе каждый куст и уголок. Показал ближние виноградники и развалины старинной оборонительной стены, которая когда-то окружала город сплошным кольцом.
Время пролетело совсем незаметно. Солнце успело пройти зенит и клонилось в сторону гор. Эсин опомнилась и осмотрелась, когда их уединенную прогулку нарушили охранники из деревни. Катаясь по округе, они встречали местных жителей и рабочих. Люди приветствовали сеньора. С любопытством поглядывали на непонятную личность рядом с ним, но никто не рисковал помещать Сойдеру. Случилось что-то экстренное, раз охранники осмелились преградить путь хозяину. Девушка помнила одного из них. Невысокий полный парень, по своему характеру и медлительности он напоминал коалу. Устроился в деревню по блату. Сидел весь день в теньке и следил за бараками поденщиков. Он не был полной скотиной, в отличии от большинства старших «братьев». Закрывал глаза на то, что девушки набирают мыло из общей «казенной» бутылки. Не отбирал пайку у провинившихся. Поэтому Эсин его запомнила… Похоже, он тоже узнал спутницу сеньора или просто был не знаком с правилами хорошего тона. Пялился на девушку, ничуть не стесняясь других. Насилие, заточение и сплетни уничтожили в Эсин социальные навыки. Она боролась с желанием завернуться в шаль с головой и ускакать, не выбирая направления. Остальные тоже на нее косились, но не так явно. Борясь с желанием сбежать, она пропустила мимо ушей большую часть разговора. Не сильно расстраивалась. Суть все равно уловила – в деревне поймали воришку и сеньор просили решить его судьбу. Сойдер не собирался вершить правосудие на расстоянии. Они направлялись в деревню.
***
Через десять минут группа всадников выехала в полупустое поселение. Время сиесты почти прошло. Большая часть рабочих вернулось на виноградники. В деревне осталась лишь небольшая группка женщин и детей. Эсин обвела взглядом бараки и домики. За год ничего не изменилось. Крепко сколоченные столы дремали под навесами, как и открытая кухня с большой глиняной плитой. Постиранное белье раскачивалась на веревках в так порывам ветра. Самодельная детская площадка была оккупирована самыми маленькими жителями. Потемневших от времени кран скважины важно сверкал в лучах солнца, в окружении пустых ведер. Эсин поежилась от неприятного холодка, пробежавшего по спине. Прошлое все-таки догнало девушки. Цепь событий замкнулась. Ровно год назад пленницу силой затолкали в машину и привезли сюда… Год длинною в вечность. Она прошла все круги ада и вернулась в исходную точку. Странно, но ненависти к этому месту Эвджен не испытывала. Здесь остались люди, которые приняли ее и стали почти семьей… Быть может удастся увидеть кого знакомого… хотя бы издалека. Просто узнать, что у них все в порядке. Вряд ли о ней кто-нибудь помнит. Большая текучка приучила жителей не привыкать и не привязываться к чужакам.
Мужчины спешились. На встречу им выскочил парнишка лет двенадцати. Чей-то сын? Эсин его не узнавала. В прошлом году в деревне не было детей подходящего возраста. Мальчишка учтиво раскланялся и бросился привязывать коней к перекладине. Девушка оставалась одной из последних, кто еще сидел в седле. Нужно было как-то спрыгнуть на землю. О «посадке» пленница знала только в теории. Скрестив пальцы на удачу, она перебросила поводья и ухватилась за седло.
- Сеньорита, давайте я вам помогу, - к ней спешил один из охранников, но сделав пару шагов остановился. Эсин не успела перебросить ногу через круп лошади, а рядом оказался Сойдер. Его руки крепко обхватили ее за талию, помогая и опуская на землю.
- Спасибо, - девушка попыталась улыбнуться. Под пристальными взглядами чужаков плохо удавалось играть беззаботность. Ничего не осталось от прежней светской барышни, способной держать удар. Раньше она из любого спора выходила с гордо поднятой головой и широкой улыбкой. Раньше… больше нет…
Сойдер напомнил присутствующим о цели своего визита и облегчению Эсин все переключились на решение насущных проблем. Ничего не оставалось, как проследовать за сеньором. Процессия пересекла поляну и направилась в барак. Судьба точно издевалась над пленницей, заставляя еще раз переступить порог жуткого места. Внутри тоже мало что изменилось. Убогая остановка с проржавевшими кроватями. Брошенные на пол прохудившиеся циновки. У самого входа была «постель» Эсин. Место не пустовало и сейчас. Поверх подстилки лежали застиранные вещи. Вошедшие не смотрели под ноги. Топтались по циновке грязными ботинками. Не задумывались, что клочок пола у стены был единственным пристанищем и местом отдыха после трудового дня. Эвджен аккуратно прошла между кроватей, стараясь ничего не задеть. В отличии от всесильных мужчин, она знала цену каждой тряпке и бруску мыла. Была в гораздо худшем положении, чем многие из поденщиц.
С улицы послышались громкие голоса. В барак вошел еще кто-то. Эсин выглянула из-за плеча Сойдера. По какой-то необъяснимой причине она держалась рядом с «мужем». Он причинил самую сильную боль. По его вине пришлось спать на полу мрачного барака, а подсознание толкало девушку к нему… Что это? Разновидность стокгольмского синдрома? Не было времени разбираться. К хозяину подошел управляющий деревни. Имени вошедшего Эсин не знала… За глаза его все называли «мэром» или «казначеем». Ему подчинялись все жители деревни. Именно он следил за порядком и выплачивал заработную плату рабочим. Делал это весьма своеобразно. Часть суммы мог забрать себе в качестве налога за спокойную жизнь. Часто штрафовал женщин за надуманные нарушения. Хуже всего приходилось понравившемся «мэру» красоткам. Женщина не получала денег пока не соглашалась скрасить его ночи. Гордячкам приходилось уходить в никуда без заработка и перспектив найти новое место в чужой стране. Выбора не было. Все боялись и молчали. Эсин с ним дел не имела. Денег ей не платили... к телу доступа не давали. Хоть в чем-то девушке повезло. Лицезреть его сальную морду удовольствие все равно не из приятных. «Мэр» зазвенел связкой ключей. Отпер дверь чулана и выволок оттуда зареванную женщину. Она с порога начала оправдываться на ломанном испанском. Кричала, что сам «мэр» был ее сообщником и покрывал воровство. Управляющий ухмылялся. Даже Эсин не поверила, что сказанное воровкой правда. Тому, кто сидит на деньгах хозяина ни к чему мелочиться. Он «заработает» свое обирая сезонных рабочих. Зачем ему поношенные женские вещи? Но Эвджен не исключала, что у пойманной на горячем были мотивы для мести. Стройная с выдающимися формами красотка была вполне во вкусе «мэра». Эсин знала к чему это могло привести несчастную. Все присутствующие тоже знали… Кого интересует чужие тайны? Везде так… Всюду обирают самые незащищенные слои общества. Нийя говорила, что их казначей берет небольшой «налог». В других города все обстоит хуже.  Кому и на кого жаловаться? Сойдер тоже не в белых перчатках в земле ковыряется. В горах у него собственный лагерь рабов. Кто знает, какие еще тайны хранит виноградная лоза и вековые деревья. От воспоминаний и новых впечатлений к горлу поступил комок. Она не могла здесь больше оставаться.
- Я подожду на улице, - чтобы привлечь внимание Сойлера пришлось дотронуться к его плечу. Эсин не могла привыкнуть прикасаться к своему мучителю. Пальцы сразу начинало покалывать, а тело сковывало минутное оцепенение. Пленница с трудом переставляла ноги. Преодолев, она сделала глубокий вдох. Рано обрадовалась. Чуть поодаль от барака собралась группа женщин. Поимка воровки наделала много шума. Здесь не любили тех, кто крысят у своих. Да и приезд хозяина не остался незамеченным. Девушка не помнила, чтобы в прошлом году он заглядывал на огонек. За исключением той ночи, когда клеймил ее и сослал на верную смерть. Увидев Эсин толпа замолчала. Минуту они так и стояли, обмениваясь взглядами. Пленница чувствовала себя пришельцем из космоса. Не знала, что делать и как себя повести? Подойти и сказать, что она тоже жила здесь когда-то? Глупо… Топтаться в стороне, демонстрируя пренебрежение и неуважение к людям, которые когда-то приняли и помогли выжить? Эсин испытывала чувство искренней благодарности. Пусть не вспомнят... Пусть покрутят пальцем у виска. Выпрямив спину, она сделала несколько шагов по направлению к женщинам. Некоторых из них были точно ей знакомы…
- Здравствуйте, - Эсин осеклась, подбирая слова. Собиралась спросить про Нийю, ее подругу Таню и их маленьких дочурок. Нужно сказать, что она работала здесь прошлой осенью... иначе любые вопросы о житеях деревни покажутся странными. Эвджен открыла рот, чтобы продолжить, как из задних рядом послышался удивленный голос.
- Матерь Божья... да это же наш подкидыш! – услышав старое прозвище, Эсин невольно улыбнулась. На глаза навернулись слезы. Расталкивая толпу к ней неслась Нийя. Следом семенила… Джерри. Отбросив в сторону лишние церемонии, они обнялись. - Живая… Глазам не верю… живая... – шептала на ухо Нийя. – Мне сказали, что ты умерла в горах… - обхватывая руками голову Эсин, она посмотрела девушке в глаза. – Такая взрослая стала... Не узнать... Глаза совсем другие… Где же ты была, девочка?
- Прости, что не смогла приехать раньше… - вместо сотни ответов прошептала Эсин. Она понимала, что второго шанса объясниться не будет… Прогулка в деревню чистая случайность. Ее не выпускают никуда, кроме больницы…Нужно рассказать так много, но рядом толпа свидетелей, перед которыми не хотелось выворачивать душу на изнанку. Нийя все поняла по единственному взгляду. Под благовидным предлогом, она уволокла Эсин подальше в тень. Джерри не отставала.
- Я так рада тебя видеть, - «мышонок» стала осваивать испанский. Произношение резало слух, но все равно девчонка молодец. В прошлом году они общались при помощи жестов... и все равно подружились.
- Ты опять приехала на заработки?
- Да и собираюсь остаться на совсем. Нийя приютила меня, - с нескрываемой гордостью сообщила Джерри. - Узнаешь? – девушка ткнула себя пальцем в грудь. – Твоя футболка… Мне отдали вещи… по наследству. Ния сказала, что ты была бы не против. Не переживай… я все вернуть..
- Не нужно… Это теперь твои вещи… Носи с удовольствием... – они оплакали ее и разделили вещи, сохраняя что-то на память. Жутковато быть мертвой мыслях и сердцах. - Разве Пако вам не сказал, что я... еще здесь… – слово «жива» застряла в горле. Отчасти Эсин тоже похоронила себя. Множество раз. Столько могил нет ни  у одного человека…
- Нет, - покачала головой Нийя… - Той ночью я видела все в окно… Потом тебя увезли… Через пару недель я встретила Серхио.  Он рассказал, что ты была на верхних виноградниках... заболела, а потом умерла... Сукин сын! Встречу его и ноги повыдергиваю, - в сердцах выругалась женщина.
- Он не соврал. Все так и было, – в такой момент не хотелось вспоминать самые темные дни.
- Как ты здесь оказалась? - было видно, что у женщины еще масса вопросов о прошлом. Однако ради душевного спокойствия «подкидыша» она переключилась на настоящее время.
- Приехала с Сойдером, - куда не кинь - всюду клин. У них не было безопасных и нейтральных тем… и время истекало. Мужские шаги и голоса приближались к выходу из барака.
- Так значит он добился своего? У меня осталась копия… документа. Пако тогда принес на подпись... а с твои исчезновением никто и не вспомнил о бумагах, - Нийя перешла на французский, чтобы даже обрывки фраз не долетели до навостренных ушей. Эсин молча кивнула. Хорошо, что не нужно было объяснять. Хотя женщина обладала опасным знанием. О содержании брачного договора ей лучше забыть. – Я думала, что он нашел себе другую жертву. По округе ходят разные слухи... Поговаривает, что он держит жену в клетке... что у не случился выкидыш... и было покушение в больнице...
- Ты хорошо осведомлена… как и все вокруг…- сплетни были во многом правдивы. Эсин предстояло как-то жить с этим дальше. Точнее делать вид, что она живет...
- Господи Исусе! – Нийя прикрыла рот ладошкой и крепко сжала предплечье девушки. Кожа начинала зудеть. Действие солнцезащитного крема давно ослабла. Еще немного и Эсин превратиться в вареного рака. Нужно будет прикрыть руки шалью.
- Как Амади? – сменила тему Эсин, в попытке закончить разговор на позитивной ноте.
- Хорошо. Учит английский и занимается гимнастикой. Часто тебя вспоминает… Очень расстроится, что пропустила твой визит..
- Передавай ей привет… - карательный отряд, во главе с Сойдером, покинул барак. Воришку выволокли за шиворот и увели в сторону хозяйственных построек. - Мне пора… - Эсин понимала, что сеньор не станет ждать пока она наговорится с подружками. Пленница затаила дыхание, стараясь не разреветься от переизбытка эмоций.
[icon]https://b.radikal.ru/b23/2005/d4/09c8d066ccd5.jpg[/icon][sign][/sign][nick]Esin Evcen[/nick]

Отредактировано Maria Betancourt (18.06.2020 14:41:05)

С появлением Сойдера пятачок возле бараков заметно опустел. Женщин будто ветром сдуло. Хозяина боялись и не хотели накликать на себя беду. Он не любил бездельников. Попадать под горячую руку сеньора желающих не находилось. Вид у него был пасмурный. Мужчина пригвоздил Эсин тяжелым взглядом. Надвинул полы шляпы ниже на глаза и пошел в противоположную сторону, вместе с остальными мужчинами. Проведение подарило пленнице еще пару минут отсрочки. Она смогла нормально попрощаться с подругами. Не давала обещаний наведаться вновь. Не было времени объяснять, насколько зависимым и бесправным стало ее существование. Нийя должна все понимать. Женщина знала достаточно, чтобы сделать неутешительные выводы. Возвращаясь к стоянке лошадей, девушка думала метаморфозах собственного восприятия и мировоззрения. Попав в поселок рабочих впервые, она с трудом могла приспособиться и выжить. Деревенька казалась адским местом. Сейчас Эсин многое отдала, чтобы вновь жить в домике Нийи. Поливать цветы в крошечном палисаднике. Печь хлеб. Заниматься с Амади. Работать под палящим солнцем. Петь песни под гитару и не знать какие мерзости может сотворить мужчина с телом и душою женщины. Случившееся на конюшне было кошмаром. Один акт насилия ни шел ни в какое сравнение с тем, что приготовил для нее Сойдер. Согласился бы сеньор сослать ее обратно? На бумаге наследница останется его женой. Доступ в компанию открыт, а ненавистная дочь врага перестанет мозолить глаза. Она жила бы под вымышленным именем. Один совместный визит в деревню можно объяснить случайной встречей по дороге. За пределами усадьбы никто не знает, как выглядит «жена» хозяина. В мыслях простых людей она должна быть дорого одетой красоткой. На Эсин точно никто не подумает. Здесь она просто подкидыш.
Девушка покачала головой, избавляясь от глупых мыслей. Ее желания тоже сильно изменились. Спокойная жизнь вдалеке от мучителя стоила сотни призов и выигранных конкурсов. Пленница осталась бы здесь прямо сейчас. Нийя не прогнит. У нее в кладовке пылился шикарный надувной матрас. Только и этим мечтам не суждено сбыться. До совета директоров почти три недели. Пока доверенность не будет подписана, Сойдер ее не отпустит. Время до визита представителей компании, он намерен потратить на исправление имиджа их «семьи». Когда с фарсом будет покончено сеньор потребует возместить ущерб. «Развлекаться» он умеет на полную катушку. Ее опять посадят на цепь или поселят в другую кровавую фантазию садиста и извращенца. Не забывая об этом ни на минуту, Эсин все-таки научилась приглушать страх. Паника накатывала временами и подбивала на новые необдуманные поступках. Бежать! Прямо сейчас! Куда? Выхода нет. Она и до города не успеет добраться. Сойдер поймает и на аркане притащит обратно. К тому же по округе бродит Марино со своей белокурой подельницей.  Без покровительства сеньора Эвджен долго не проживет. Может и сейчас за Эсин следят? Рисуют на спине мишень. Готовят очередной «несчастный случай».
Мысли одна мрачнее другой. Встреча с подругами обрадовала, но всколыхнула слишком много болезненных воспоминаний. Девушка остановилась под большим деревом. Обернулась и посмотрела в след удаляющейся Нийи. Обвела взглядом деревню, в очередной раз прощаясь с этим местом. Рабочие разбрелись, только мальчонка продолжил возиться с лошадьми. Подлил в поилки чистой воды и расчесал спутанные гривы. Сойдер шел к ней по тропинке со стороны бараков. Эсин потупила взгляд, стараясь привести мысли в порядок.
- Как скажите, сеньор, - в словах Сойдера не слышалось особого энтузиазма. Можем продолжить прогулку… а можем и не продолжать. Все решал он...  Пленнице оставалось только подчиняться. Упоминание о том, что придется вернуться в деревню ближе к ночи вселило в ужас. Волосы на голове зашевелились, а колени стали дрожать. Эвджен могла сложить два и два. Есть провинившаяся женщина и тяга Сойдера вершить извращенное правосудие под покровом тьмы. Сеньор со брался устроить очередную показательную казнь. Эсин посмотрела через плечо мужчины. За деревьями виднелся небольшой пригорок – эшафот на котором когда-то клеймили ее и засекли кнутом несчастного паренька. – Я тоже буду вас сопровождать? – упавший голос выдавал чувства девушки. Все ли у нее в порядке? Ответ зависил от планов хозяина на грядущую ночь. Она с трудом взяла себя в руки. Из головы не шла несчастная, обвиненная в воровстве. Что они с ней сделают? Заставить Эсин наблюдать за казнью вполне в духе мучителя. На данный момент он не мог причинять ей физическую боль. Издеваться морально не запятят доктора и представители компании. – Нийя торопится встречать дочь с занятий, а Джерри дежурная по кухне. Если мы будем болтать, то рабочие останутся голодными... – забивать страх бесполезной информацией начинало входить в привычку. Сойдеру нет никакого дела, до жизни своих рабочих. – Да, подружились. Наше знакомство с Джерри началось с необычного натурального обмена… - Эсин продолжала нервно спамить мужчину лишними и никому не нужными подробностями. Не могло остановиться. - Я не представляла, что французское кружевное белье может быть таким ценным товаром... – в голове замелькали слайды воспоминаний. – Сменной одежды у меня не было. Обувь плохо подходила для работы в поле, - девушка вспомнила, как оступилась и на балетках отошла подошла. Она нашла какую-то веревку и привязывала разорванную обувь прямо к ноге. – но остались драгоценности: пара колец, серьги и цепочка с кулоном. Одно колечко позже смогла поменять на предметы первой необходимости и продукты… Остальные украшения спрятала. Хотела сберечь, на всякий случай, но они стали добычей нелегалов. Прежде чем закопать они всегда осматривают трупы. С меня сняли обувь, ремень и нашли золото. Мэри очень радовалась удачной добыче, - воспоминания, как трясина засасывали в глубину. Эсин не сразу, но опомнилась. – О чем это я? Ах, да… Джерри стала первым человеком, которому было не наплевать на меня в этом кошмаре. Мы подружились, когда «мышонку» приглянулось последнее напоминание о мой роскошной жизни. После нашего с вами... знакомства, бюстгальтер был единственной деталью гардероба, которая не пострадала. Девчонки… такие девчонки... Даже живя в бараках они хотят быть красивыми. Я удачно выменяла кружева на новенькое полотенце и початый флакона цветочного шампуня. Мы общались жестами. Джерри откуда-то из Восточной Европы я тоже пришелец… Испанского никто не знал… но это не мешало нам договориться, а потом подружиться. Я приглядывала за ее вещами... Она делилась со мной лишним куском хлеба. Поверьте, это ценней французских кружев… когда неделями живешь впроголодь и таскаешь корзины в два раза тяжелее себя… - зачем она все это говорит? Возвращение в деревню вскрыло память, как нарыв. Сойдеру не посчастливилось оказаться рядом и задать неправильные вопросы.  С Нийей тоже была своя история… но коротенькая исповедь немного ослабила давление в груди. Эсин смогла подавить яркие образы. – Не будем о грустном… - пленница выдавила из себя улыбку.
Сойдер стал осматривать ее с ног до головы. Девушка не успела спросить в чем причина внезапного беспокойства? Тюбик солнцезащитного средства перекочевал из сумки в руку сеньора. Мужчина передал ей поводья и стал втирать крем в покрасневшие плечи. Пальцы неторопливо скользили по коже. В этом был весь Сойдер. Общение с ним всегда вызывало диссонанс. В одну минуту он почти что приглашал ее на казнь, а в другую переживал о солнечном ожоге и недовольстве своей старой экономки. Безумие здесь витало в воздухе. Полярность его поступков сбивала с толку.  Эсин слишком нервно сжала поводья, чувствуя жжение.  Ослабив хватку, осмотрела свои ладони. Через них тянулись алые припухлые полосы. С непривычки пленница растерла руки, но жаловаться не собиралась и так наболтали лишнего.  Спрятав ссадины, девушка пальцем подцепила выдавленный из тюбика крем. Помазала нос и щеки. – Побережем нервы доньи Марты и вашу голову, - попыталась отшутиться она.
С нанесением «SPF- защиты» было покончено. Сойдер помог пленнице сесть в седло. Вывел лошадей на проселочную дорогу, а потом сам сел верхом. Попав под град воспоминаний, Эсин никак не могла прийти в себя. Мысли путались. Отсутствие, доведенного до автоматизма, опыта обернулось неуверенностью и медлительностью. Девушка пыталась сосредоточиться и вспомнить недавние наставления сеньора. Сойдер не мог не заметить ее рассеянность, но на удивление не подгонял. Дал немного времени, чтобы вернуть контроль. Лошадь с философским спокойствием реагировала на противоречивые команды непутевой всадницы. Минут пять они топтались на месте никуда не двигаясь, но Эсин подавила в себе лишние эмоции. Выпрямила спину и пришпорила кобылу. Мужчина вначале держался рядом. Неотрывно следил за ее движениями, будто был готов в любой момент перехватить поводья и остановить лошадь. Потом расслабился и немного отстал. Ехать позади Эсин было его фишкой. Пленница не возражала.
Это дарило ей иллюзию свободы. В впереди бесконечные поля, ветер и дорога, ведущая за горизонт. Какое-то время они ехали молча. Каждый думал о своем. Дорога уводила на большой холм. Когда Эсин оказалась на его вершине, то ахнула от увиденного. Ей открывалась шикарная панорама на Ла Гуардию. Солнце золотило купол ратуши и старинные стены собора. Они сделали большой крюк и оказались с противоположной стороны города. Здесь все было другим! Ландшафт изрезан множеством пригорков и холмов. Деревья у дроги были невысокими и неказистыми. Зелень сочной… почти не тронутой осенней желтизной. Странное ощущение, словно они пересекли границу параллельного мира. Но не это поразило девушку. Вместо виноградников этот холм был покрыт высокой травой и цветами… голубили... лиловыми... желтыми…
- Что это за цветы? – у Эсин перехватило дыхание от удивления и восторга. – Похожи на крокусы... но они цветут весной… а сейчас сентябрь, - девушка приподнялась в седле и вертела головой без остановки. Над головой послышался гул мотора. Эвджен не придала ему внимания. Впитывала в себя красоту здешних места. Не могла наглядеться и надышаться запахом цветов. Тем временем рокот продолжал приближаться со стороны гор. Вертолет летел на приличной высоте, но все равно заставил Полночь нервничать. Кобыла перебирала копытами и фыркала.  Девушка гладила ее по шее, ожидая, что вертолет наконец-то отдалиться. Вместо этого механическая стрекоза резко пошла на снижение. Все произошло слишком быстро. Перед глазами Эсин замаячила реклама экскурсий с высоты птичьего полета. Щелкнула вспышка фотоаппарата. Пассажиров- туристов привлекла цветущая поляна. Вертушка зависла над холмом, поднимая пыль. Полночь рванулась с места в противоположную сторону от вращающихся лопастей. Эсин никак не могла усмирить испуганное животное. За спиной она слышала крик Сойдера, но не могла разобрать слов. Какое-то время удавалось удерживаться в седле, пока на пути Полночи не появилась преграда. Лошадь встала на дыбы, перепрыгивая через огромный валун. Ослабшие ладошки выпустили поводья. Эсин подбросило в воздух, а сила притяжения нещадно рванула девушку вниз. Она покатилась кубарем, в последнюю секунду кое-как сгруппировавшись и прикрыв голову руками.
[icon]https://b.radikal.ru/b23/2005/d4/09c8d066ccd5.jpg[/icon][sign][/sign][nick]Esin Evcen[/nick]

Отредактировано Maria Betancourt (20.06.2020 21:49:50)