Ливень тихо шелестел по листве, барабанил в стекла дома и просто шуршал за окном. Умиротворяющие звуки дождя сопровождались раскатами грома, завыванием холодных северных ветров такой силы, что деревья гнулись под их напором. Разбушевавшееся от всего этого ненастья, море раз за разом пыталось выбросить свою воду на берег, но волны только с шумом разбивались о скалы, лишний раз напоминания, что камень тверже воды.
Филипп и Дуглас сидели в гостиной, в черных костюмах, соответствующих простому ужину в кругу семьи и близких друзей. Глупые и бессмысленные привычки самоуничтожающейся английской аристократии, дурной театр с бездарными актерами и бессмысленными сюжетами. Ломбарда откровенно воротило от всего этого. Но мир был устроен так, что, если ты хочешь чего-то добиться ты должен играть по правилам этого фарса. И он играл. Раз за разом. Беспрекословно соблюдая все глупости и условности. Но они продолжали смотреть на него сверху вниз. Даже этот бездельник Дуглас, который последние пятнадцать минут увлеченно рассказывает ему о том, как проехал целых триста метров на автомобиле! Целых триста метров, только подумать! И ладно бы он вел эту чертову машину. Нет! Он сидел рядом с другом и это было совершенно захватывающе!
- Удивительное дело, - в очередной раз отзывается Ломбард и делает глоток виски сквозь сжатые зубы. Он продолжает играть по этим идиотским правилам. Тем самым, которые запрещают ему открыть Буту всю правду на его бездарность и бесполезность, на всю глупость этой истории. Сам Филипп уже ездил на автомобиле в Африке и даже вел! Сам! Но это скорее было бы очередным признанием, собственной несостоятельности, чем что-то удивительное и прекрасное. Не пристало истинному джентльмену самому вести повозку, моторную лодку или автомобиль. Ломбард сидел, прикусив язык и гадал, где же носит его благоверную. Потеряться ей явно было негде на этом острове и тем более в доме.
Свет в люстре несколько раз моргнул с тихим треском.
- Господа, я распорядилась, чтобы ужин подали в большую столовую. Там есть граммофон, - Вера появилась, как всегда неожиданно. Оба мужчины поднялись, чтобы поприветствовать даму. Филипп хотел подать жене бокал вина, но этот самовлюбленный наглец его опередил. Выхватив бокал с вином буквально из руки законного супруга, Дуглас поспешил передать его Вере и взяв ее по руку повел миссис Ломбард в столовую. Филипп проводил их взглядом, сжав стакан в руке с такой силой, что он треснул и с громким звоном разлетелся на осколки. Убедившись, что ладонь осталась цела, Ломбард последовал за остальными.
Филипп догнал компанию как раз вовремя. Дуглас отодвигал стул, чтобы предложить Вере сесть, но Ломбард взглядом пригласил супругу на стул с другой стороны стола и даже отодвинул ей стул, как и полагалось. Кажется, впервые за весь день, Вере хватило благоразумия послушаться мужа. Удобно устроившись удобно, женщина лучезарно улыбнулась Филипу, а он, в свою очередь, поймав ее руку, слегка коснулся губами пальцев. Ломбард посмотрел через стол, где уже сидел Бут, вынужденный сесть рядом с ним, чтобы не выглядеть глупцом с отодвинутым стулом. Простой жест проявления нежности между супругами, вряд ли хоть кто-то из слуг мог прочитать во всем этом что-то не то, но целью было не столько оказание внимание жене, сколько демонстрация сопернику, который давно проиграл в гонке, что у него нет ни единого шанса.
Ломбард сел напротив жены и едва заметно улыбнулся ей. На самом деле он любил, когда Вера была счастлива, когда она много смеялась своим легким, мягким и в то же время ярким смехом, заполняя им все пространство комнаты. Он любил, когда его жена чуть прикрыв глаза наслаждалась музыкой, поэтому у них было несчетное количество пластинок, а когда он хотел извиниться перед ней, он чаще дарил ей новые записи, а не бриллианты, как это делали все остальные мужья. Ужин шел своим чередом за бесполезными беседами, обсуждением списка гостей. Филипп больше слушал, как жена и их друг говорили, ему не так чтобы было что добавить. Он не был участником тех историй и не мог с уверенностью сказать, что хоть раз видел всех этих людей после их с Верой свадьбы.
- Филипп, передай, пожалуйста, маслины, - Вера должна была все испортить. Вера Ломбард всегда все портила, даже такой, казалось бы, почти идеальный вечер, если бы не этот надоедливый Дуглас Бут. Сначала женщина прямо на глазах мужа слишком фривольно начала общаться с управляющим. И, конечно, умом Ломбард понимал, что едва ли этот старик мог заинтересовать его жену, но ревность с новой силой закрыла его глаза темной пеленой. А позже к этому всему добавилась ярость, когда он не увидел ни капли сожаления в глазах жены. Вера точно знала, что делала и ни раскаивалась не на йоту. Последней каплей стала дурацкая шутка Дугласа Бута.
- Дуглас, вас стоит научить держать ваш язык за зубами и проявлять больше уважения к чужим женам, - Ломбард резко встал и посмотрел на друга сверху вниз. Его взгляд был полон презрения и отвращения. Только трус вроде Бута мог вести себя таким образом. Если этот глупец так сильно хотел его жену, то ему просто стоило уже давно сделать ее вдовой.
- Филипп, мне кажется, вы что-то не так поняли, - улыбнулся Дуглас, вставая рядом с Ломбардом, что не сильно помогло, учитывая, что богатый наследник был на голову ниже противника. Бут растерянно посмотрел сначала на Филиппа, потом на Веру.
- Я прекрасно услышал, что вы сказали о моей жене. Я могу только списать ваше поведение на глупую обиду, что она выбрала кого-то более достойного и благородного. В прочем даже бездомный под мостом был бы лучше вас, - усмехнулся в ответ Филипп.
Свет в люстре несколько раз моргнул с тихим треском и погас.
Гроза и шторм за окном только набирали обороты. Музыка прекратилась одновременно с тем, как погас свет и теперь можно было услышать какофонию звуков, доносящихся из-за окна. В стекла бились уже не только капли дождя, но и ветки деревьев, ветра, казалось, уже не просто завывали, а по-настоящему кричали. Небо было настолько затянуто тучами, что не было видно ни зги, казалось, они все оказались в идеальной темноте. Редкими источниками света стали вспышки молний, которые запечатлели изменения в комнате яркими вспышками света и сопровождая это торжественными раскатами оглушающего грома.
Вспышка.
Оскорбленный Бут, пытается нанести удар своему сопернику. Он отвел в сторону правую руку, крепко сжатую в кулак.
Вспышка.
Вера тих вскрикивая, прикладывает руки к лицу и, кажется, с ужасом смотрит на мужчин.
Вспышка.
Ломбард бесшумно отходит в сторону из-за чего, Бут нелепо пролетает вперед и споткнувшись о стыл падает с шлепком на пол.
Вспышка.
В комнату заходит Генри с несколькими масляными лампами и разжигает их одну за другой. Несколько появившихся источников света, кажется, возвращают всех в реальность.
- Вера, - Ломбард протягивает жене руку, приглашая ее уйти с ним наверх в комнаты. Он совершенно точно был намерен проводить жену до ее спальни. В отсутствии всех остальных Филипп мог бы остаться на ночь с ней, но после всего случившегося он не мог быть уверен, что сможет сдержать рвущегося наружу зверя.

[nick]Philipp Lombard [/nick][status]Prince of blood[/status][icon]http://funkyimg.com/i/2BrSN.jpg[/icon][sign]   [/sign]