Хочется ему… Что вообще творится в голове у этого мужчины? И какой же он прилипчивый, совершенно не собирается покидать мысли. И именно по вин вора мне не сиделось на месте, я набрал и принес котелок пресной воды, просто, пускай будет. Будь при мне мое снаряжение, я бы вообще держал флягу при себе, ровно как и походную сумку с запасами. Мне показалось, что я слышу какие-то звуки или шорохи с наступлением темноты. Наверное, скрип старых балок и не смазанных петель, прогибающихся под тяжестью дверей. Покинутый дом – всегда  издает звуки печали, ведь никто за ним не следит, не ремонтирует, не смазывает. Дома созданы для того, чтобы стать для людей надежным пристанищем, безопасной крепостью, даже такие места, как больницы и приюты. И сейчас, оставленный, брошенный и покинутый, он делился своей тоской с теми, кто оказался его случайными, если можно так выразиться, гостями. Думаю, что будь это место человеком, это была бы старая, дряхлая женщина с дрожащими руками, усыпанными карими пятнами по коже,  с тоской смотрящая на мир и ожидающая любого, кто готов выслушать ее истории. Не могу сказать, готов ли был слушать я. Мне понравился остров при свете солнца, здесь было так умиротворяющее спокойно и Призрак провела меня по интересным местам, но вот как провести эту ночь я уже  начал задумываться. Я могу спокойно заснуть в поле, в городе, там, где звуки отчетливы и ясны: стрекот сверчков, мурлыканье кошек, отголоски стука копыт и каблуков по мостовым, но здесь…  Прошлая ночь, проведенная в тяжелом сне не казалась мне такой напрягающей. Признаться, я задумался, не провести ли ночь на берегу. Я подумывал пройтись по ближайшим к нашим комнатам палатам, проверить для собственного успокоения и в столовой столкнулся с вором. Точнее, он столкнулся со мной. Весь взмокший и явно встревоженный.
— Гаррет? Ты чего? – да, он уже высказал претензию по поводу того, что я часто называю его имя, но не звать же его безлико «вор», если я знаю, как к нему обращаться, тем более, что сейчас мы не в городе, а на здесь, в приюте. Одни.  – За тобой как будто армия гналась, со штыками наголо, —  даже учитывая, что он отошел на шаг, я вполне смог до него дотянуться и смахнуть со лба влажные капли, а после изогнул бровь, — Прости, что? То есть, ты хочешь сказать, что ты закрыл дверь и это затормозит демонов?
Я рассмеялся в голос, громко, закрыв глаза рукой. Ну да, хороша шутка. Учитывая, что говорят легенды, просто закрытая дверь – это, конечно, просто самая потрясающая защита! Шутник, простите Боги… Разбудил демонов, это помимо того, что теперь поселился в моих мыслях и так часто смешивал их в кучу. Однако, меня привлекает его лук. Черт возьми, элегантно оружие!
— Эй, она-то тебе что плохого сделала? – искренне удивляюсь, не понимая такого его поведения. Хотя, с чего бы ей тянуться к его глазу? Не вырвать же она его хотела. Хотя, вряд ли, она не проявляла себя агрессивно, пока Гаррет только подкидывает мне мысли для размышления, как дрова в голодно пламя.
— Не настолько я болен и немощен, — гордо фыркнул я, — Думаю, что нам и не придется спать. Раз ты разбудил демонов,  — еще одних, помимо моего, внутреннего,  - но «веселая» ночь нам явно гарантирована. Ладно, идем.  В крайнем случае, постарайся не высовываться из-за моей спины, здесь и так не так много места для размаха мечом. – Не хотелось уточнить, что моим, но напоминать и давать повод для шуток я не стал. Мы отправились передвигать кровати, признаться, я как-то не особо задумывался, когда убирал шкуру и «легким движением ноги», соединил две кровати в одну. Я действительно совершенно не задумывался о своих действиях, но получилось – как-то даже уютно, по крайней мере, нам действительно хватит места, так что можно даже не задевать друг друга, да и шкуры – более чем просто «хватит». Я долго прислушивался к звукам в коридорах, испытывать судьбу и спускаться к подвалу я не стал, если демоны успокоились – хорошо, будем держать нейтралитет. Ничего нового, помимо того, что уже слышал, я не уловил, да и мои ощущения опасности пока не давали о себе знать, зато я ощутил сонливость. Яд – мерзкая штука, а поскольку пока не происходило ничего, требующего внимания, я не стал сопротивляться.
— Ладно, раз ты отоспался, то я пожалуй, позволю себе расслабиться часов до трех, потом разбудишь, идет?— я устроился у стены, не люблю, когда тыл не прикрыт, и укутался в свою часть шкуры. Я даже не заметил, как заснул. И стоит ли повторяться, что любовь к теплу меня погубит, а вор – был горячий. Потому, совершенно неосознанно, я потянулся к лежащему рядом телу и обнял его, уткнувшись носом в его плечо. Все же, мне действительно нравился его запах… Или я все же чувствовал аромат цветов? Прижаться к нему всем телом, наслаждаясь теплом и присутствием. Удивительно, как много можно спалить, находясь в состоянии, отдаленном от сознания.

[AVA]http://s011.radikal.ru/i316/1712/dc/9b0c05e7c403.jpg[/AVA][NIC]Sephiroth[/NIC]

Отредактировано Dietrich Wolf (23.02.2021 00:53:05)

Ночью, сердцем слышу твой голос...

— Да, доверяю, — ответил я, удобно устраиваясь на, воистину, царском ложе, - Гаррет, ты спас мне жизнь явно не для того, чтобы мне навредить. Иначе зачем тратить столько сил впустую?
И кто бы говорил о неосмотрительности, отгораживаясь от демонов дверью, странное все же у него чувство юмора. Я не особо помню, что мне снилось, да и снилось ли вообще что-то. Для солдата сон – это состояние покоя и расслабления, которые, впрочем, легко отступают на второй план, стоит хоть малейшей опасности проявить себя или закрасться посторонним звукам. Быть солдатом – значит всегда быть начеку. Расслабление, потеря концентрации – первый шаг к тому, чтобы оказаться убитым. Потому я и проснулся, услышав голос вора, хотя… Честно признаюсь, я не верил, что отчетливо  слышу, а не грежу, именно его приятную хрипотцу. Я не подал вида, что проснулся, хотя было несколько неловко, что моя голова покоилась на его ногах. Я вслушивался в слова песни, что ж, в них был смысл… Интересно, с чего бы вдруг Гаррет вообще решил запеть? Ночь романтику навеивала? Или он в принципе сам по себе столь лирическая натура? В любом случае – его голос успокаивал, ласкал слух. А его прикосновения – столь приятные, что не хотелось ни о чем больше думать. Не хотелось корить себя за неправильность своих мыслей, анализировать причины и следствия такого моего поведения. Гаррет разбудил во мне чувства, которых я раньше не испытывал в той такой, кажется, совершенно другой жизни, когда я был той самой хладнокровной элитой, без страха, упрека, не считающийся с человеческим фактором и уничтожающий врагов, подобно машине или живой мясорубке. Со снежной пустыней в душе и льдом в сердце, когда основными для меня были воинская честь, гордость и неуправляемое желание власти. Я даже не смогу вспомнить тот, другой мир… Технологии, оружие… Но что было там живое? Что цепляло там? И видел ли я тогда, что бывает что-то помимо тех шор, которые я собственноручно одел на свои глаза, чтобы видеть только цель и ничего боле. Дрогнувшая рука вора, очнувшаяся моего лица, заставила мня открыть глаза. Я уж успел подумать, что вор упустил появления нежданных гостей, но, прислушавшись, не заметил никаких особенных посторонних звуков, кроме тех, что издавал старый, заброшенный приют. И все же – я приподнялся, на всякий случай – осмотрев проход. Нет, ночные сумерки вокруг и никаких тварей кроме. Даже наша знакомая мед сестра решила, видимо, не мешать и исчезнуть где-то в застенках этого, для кого-то, дома.
-Кажется, я навалился на тебя во сне, прости, — я приподнялся, потянувшись, и улегся на бок, подставив под голову согнутую в локте руку. Что же, ночь не зря была его временем, она добавлял ему некой загадочности, почти мистического притяжения. И мне безумно захотелось сделать то, на что давно чесались руки, тем боле, что его полусидячее положение мне совсем не нравилось. Свободной рукой я буквально стащил его ниже, под шкуру, благо длины кровати хватало сполна, зато теперь его лицо было как раз на том самом уровне, когда мне было удобно его рассматривать. Сейчас я совсем не хотел слышать из его уст какой-нибудь сарказм или колкости. Нет, не сейчас. Не после того, что я слышал. Потому я поспешно приложил указательный палец к его губами, отмечая про себя, какими они оказались мягкими и горячими.
Мне тоже не хотелось нарушать  столь хрупкую тишину между нами словами и я мысленно просил вора – «Молчи. Вот сейчас не говори ничего. СОВСЕМ ничего. Я потом сам выскажу себе за свои действия». Но это будет потом, а сейчас… А сейчас лучше сделать и пожалеть когда-нибудь потом, чем жалеть о том, что не сделал… Я убрал с его лица темные пряди, неспешно повторив кончиком пальца контур его лица, совершенно по-дурацки улыбнувшись, ощутив легкую колючесть щетины. Забавные ощущения. Я не отказал себе в удовольствии повторить движение снова. Я изучал линии бровей и очертания шрама, рельефом отзывающегося под моими пальцами. Я придвинулся ближе все еще сомневаясь в своих действиях, но в этом мире я старался прислушиваться к своим желаниям, чтобы не впадать снова в крайность рамок и ограничений. Я наклонился ниже, едва не касаясь его губ своими, но.. Все же решился. Выдохнув горячим воздухом, я осторожно коснулся кончиком языка го губ, так  как впервые пробовал на вкус полюбившееся мне лакомство, вот только у Гаррета был другой вкус и мне хотелось распробовать его четче, до последней нотки, углубляя поцелуй. Моя свободная рука мягко огладила его щеку, проскользила по шее, и так же изучая сильное тело, остановила свой путь на изгибе бедра. Я чуть отстранился, совсем немного, только для того, чтобы коснуться губами подбородка, уловить это интересное ощущение колючей щетины в контрасте с мягкостью губ, а, оторвавшись снова, почувствовал солоноватость моря на коже, под кадыком. От Геррета все еще исходил запах моря, смешанный с его собственным. И если провести кончиком носа немного за ухо, то  он улавливается острее, приятнее… Да, нужно будет все же узнать, что это за цветок с таким характерным запахом вора. Мне совсем не хотелось открывать глаза, потому снова его губы я нашел совершенно слепо, изучая своими его лицо. Я старался совершенно не думать о том, что я делаю, заостряя внимание на совершенно иных, новых ощущениях, коих ранее не ведал.

[AVA]http://s011.radikal.ru/i316/1712/dc/9b0c05e7c403.jpg[/AVA][NIC]Sephiroth[/NIC]

Отредактировано Dietrich Wolf (11.03.2020 23:20:36)

Я всем сердцем ненавидел себя за свою слабость, за отсутствие своей хваленой выдержки и за то, что был солдатом, ловцом, убийцей и так нелепо велся на слабости, на то, что чувствовал к вору. Мне нравилась его улыбка, пусть и насмешливая, нравилось ловить задорные искорки в его глазах. Хотя, наверное, мне бы хотелось уловить что-то иное, более искреннее. Да, я прислушивался к своим желаниям, я наслаждался прикосновениями к Гаррету, но каждая минута в вольности, что я проявлял к нему, становилась кровопролитным боем в моей душе с самим же с собой. Я должен был остановиться и не мог, не хотел. Мне хотелось быть ближе к нему, хотелось изучить, запомнить, попробовать, сохранить в памяти надежно и бережно все, что видят мои глаза и чувствует тело. Да, мы будем по разные стороны баррикад, но ведь сейчас, мы вне города и я уверен – или все же надеюсь? – что все, что произойдет здесь, в приюте Мойры, здесь же и останется.
Хотелось бы мне знать, о чем он думает, поддаваясь мне, давая возможность насладиться им, как дорогим вином, как не испробованным ранее лакомством. Понимает ли, на что дает негласное согласие? Да и готов ли я к этому? Стоит ему оттолкнуть меня,  как сам того не ведая, я напрягаюсь всем телом, готовясь услышать то самое «стоп», а, может, получить удар в челюсть за слишком откровенное поведение? Я бы не стал перехватывать его руку, временами, дурман из головы можно выбить только грубой силой. Но пока есть возможность, я рассматриваю его так же внимательно, как он рассматривает меня. Странно, но мне приятно чувствовать на себе его вес  и то, как его  руки прижимают мои к кровати. Я терпеть не могу, когда кто-то считает, что я подчиняюсь чьей бы то ни было власти, но мне хочется оказаться в его. Противоречия… Я проигрываю очередной бой сам с собой, или все же остаюсь победителем?
Прикосновение его пальцев к моим рукам пробивают по телу разрядами, а я все же надеялся, что такая острая реакция была отголосками ослабленного жаром тела и причиной всему яд. Он собственными руками показывает мне, как обнажить его тело, снять скрывающую от чужих глаз броню. С чего бы, Гаррет? Что ты решил для себя, вор?  Или это очередная, затянувшаяся шутка и сейчас ты скажешь что-то такое, что точно навеки остудит мой пыл?
Но пока он молчит, я сгибаю ноги в коленях, облокотив на них вора – так удобнее расшнуровывать и отстегивать крепления, ремни и шнуровку – благо я никогда не жаловался на ловкость собственных пальцев. В полумраке искать застежки становится сродни увлекательной игре и я могу изучать пальцами тонкие швы кожаных дел мастеров и изгибы кузнечных изысков застежек, хотя, на первый взгляд его доспехи гораздо проще солдатского обмундировании этого мира. Корсет отлипает от его тела как-то нехотя, будто я отрываю пригревшуюся любовницу, и отправляется на кровать, к стене, туда же следуют наручи. Провожу руками по ткани кофты, от запястий к плечам – интересно чувствовать силу его тела под тканью одежды, испытывая это томительное предвкушение – прикоснуться к горячей коже. Первыми я стягиваю кофту с его рук, все же не упуская возможности коснуться тонких, ловких пальцев. Все ж-таки его кожа действительно горячее моей и я рядом с ним смотрюсь совсем бледным. Зацепив подол кофты большими пальцами, медленно поднимаю ее вверх, лаская ладонями его тело. Чисто с эстетической точки зрения – красивое, а для, как он говорил, сорока двух? – просто восхитительное. Но я не сразу снимаю этот предмет одежды с него, приподнимаясь по мере того, как ткань поднимается. Я использую кофту в качестве импровизированной повязки на глаза. Прежде чем совсем снять ее, я хочу снова коснуться его губ, не углублять поцелуй – именно коснуться, прижаться, согреться его дыханием и сравнить мягкость с покалыванием щетины. Не думал прежде, что она может так заводить и вызывать желание коснуться снова. Теперь уже окончательно стаскивая кофту и отправляя ее составлять компанию наручам и корсету, провожу губами по артерии на его шее, улавливая ритмичную пульсацию. В то время, как мое сердце колотится где-то в глотке, он – совершенно спокоен и непоколебим. Обняв его, я снова переворачиваю его на спину, уложив на кровати, чуть отстраняюсь, собрав волосы хвост и перекинув их на другую сторону. Мне совершенно некуда спешить и я хочу изучить его, почувствовать каждый шрам, провести пальцами по приятным рельефам мышц и с каким-то совершенно безумным наслаждением, закрыв глаза прижаться губами к тому месту, где отчетливо чувствуется биение сердца, позволяя ладоням слепо скользить по его плечам, груди и торсу.

[AVA]http://s011.radikal.ru/i316/1712/dc/9b0c05e7c403.jpg[/AVA][NIC]Sephiroth[/NIC]

Меня до глубины души удивляет даже сам факт его ответа, его расположение ко мне, может, все же в этом кроется какой-то подвох? Я все же не могу понять твои планы, вор, жаждешь ли ты забыться, как и я, или все это очередная очень затянувшаяся шутка? А между тем, мне приятны его объятия, его ласка. Я хочу узнать, до какого предела мы в состоянии дойти? Сколько в нас сил продолжить? И что именно продолжить? Затянувшуюся игру в кошки-мышки? И кто из нас двоих сейчас охотник? Он невероятен для своих лет, мужчина с юным телом, человек, исчезающий в тенях, окутанный обманом и тайной, как надежной защитой своих доспех.
Он стаскивает с меня кофту, а я лишь поддаюсь, помогая избавить себя от одежды, будто сам желаю показать то, что он и без того успел увидеть. Но действительно ли увидел что-то кроме нечеловеческой белизны кожи или тогда ему было интересно только избавить меня от болезни?
Он сам дарит мне новый поцелуй и я, с какой-то совершенно не свойственной мне жадностью отвечаю на него, поддаюсь, касаясь его языка своим, стараясь изучить даже сейчас, чуть выгибаюсь, желая острее почувствовать его прикосновения к моей груди, и, увлекшись его губами, не сразу замечаю, что он снова сверху, лишь ощущение твердой поверхности подо мной немного возвращают меня в нашу нереальную, невозможную реальность. Ловец и вор… Или все же просто люди? Хотя, можно ли в полной мере назвать меня человеком, ведь я – далеко не просто человек и кто знает, сколько тайн хранит в себе мастер-вор? Многим ли еще может удивить? От его прикосновений по телу пробегает дрожь, как же предательски сбивается мое дыхание. Я закрываю глаза, чувствуя все еще острее, четче и сейчас не отвлекаясь на жар и слабость, хотя, он есть, но этот жар уже совершенно иной. Он полыхает изнутри, подобно мягкому огню, заставляет таять в руках Гаррета, как податливому воску. Чувствуешь ли ты сейчас, что я не идеален? Ощущаешь ли своими «вторыми глазами» то, что не видит зрение? Что мое тело тоже хранит воспоминания о моем прошлом, что тонкие линии шрамов исполосовали и меня, и скоро рана от ядовитого ножа, полученная в этом мире, затянется, станет такой же, неуловимой взгляду линией, которую можно будет лишь ощутить, коснувшись рукой.
Я люблю и ненавижу его пальцы, привязываюсь и где-то глубоко в сознании хочу избежать его прикосновений. Сердце колотится в груди пойманной в клетку птицей, может, это ты все же ловец, вор? Он проводить кончиками пальцев по шее, а я лишь сильнее запрокидываю назад голову, закусив губу, сдерживая выдох,  я чувствую его прикосновения к своим запястьям и тело пробивает новой дрожью, как при попадании электрическим зарядом. Во имя всех Богов этого мира, почему именно ты на меня так воздействуешь, Гаррет? Я провожу ладонями по его плечам, поднимаясь выше, путаясь в черном шелке его волос. И он хотел их обрезать? Как глупо… Наклоняю его к себе, ближе, как-то неосознанно обняв ногой за талию, мягко прикусив его за нижнюю губу, снова втягиваю его в поцелуй, кончиками пальцев касаясь приятной колкости щетины, кою я начинаю столь же сильно любить и ненавидеть… Не хочу, боюсь признаться себе в этой привязанности! Страшно ли мне? Возможно. Однако  этот страх совершенно не тормозит меня, я перехватываю его руки —  ты ведь вздрогнул, когда я коснулся твоих пальцев? Что будет, если я согрею их дыханием?
Я прижал его руки к своему лицу, слепо, сейчас мне совсем не нужно видеть. Чуть опускаю, прижимая к своим губам подушечки его пальцев, согревая своим дыханием, оставляя кроткие прикосновения губ. Несильно прикусив его указательный палец, зализываю бесследный «укус» языком, чувствуя легкую солоноватость его кожи. Мои руки вновь перемещаются на его тело, проводя по бокам и пояснице.

[AVA]http://s011.radikal.ru/i316/1712/dc/9b0c05e7c403.jpg[/AVA][NIC]Sephiroth[/NIC]

Вор,  поймавший Ловца,
Ловец, укравший Вора…

Я не хочу задумываться ни о чем, что будет дальше. Не хочу просчитывать вперед ходы. Просто и совершенно наивно, что не свойственно мне, растворяясь в медленном сейчас. Мне кажется, что время замедлило свой ход намеренно, и я даже благодарен ему за это.
Я чувствую, как сократились его мышцы, стоило  прикусить его палец, но руки он не убрал…. Доверяет мне? Знает, что я не причиню ему вреда? С закрытыми глазами ловить его дыхание еще интереснее, не помню, чтобы прежде я ощущал что-то подобное. Наслаждение всего лишь от того, что рядом другой человек, с колючей щетиной, ловкими пальцами и мягкими губами. Как же безумно забавно: я игнорировал прекрасных юных дев, не обращал внимание на смотрящих преданным взглядом юнцов, чтобы в другом мире, где нет столь многого, к чему я привык в прошлом, найти шанс на новую жизнь и встретить вора с разным цветом глаз. Спасшего мне жизнь и неосознанно подарившего что-то гораздо большее, что-то, чему я еще не мог найти объяснение.
Я чувствую, как он уткнулся носом мне в шею и невольно улыбаюсь уголками губ. Одной рукой я зарываюсь в его локоны, поглаживая макушку. В то время, как вторя ласкает его плечо. Горячий и одновременно с таким спокойным сердцебиением. Комок противоречий, тень во плоти. На какой-то миг мне даже кажется, что он способен раствориться и я не увижу его больше, как фантом, что останется жить только в моей памяти.
Он говорит, выражая желание, кажется, нас обоих. Я лишь улыбаюсь, с удовольствием чувствуя, как его руки прижимают меня к себе. Необычное чувство,  новое, но такое обжигающее. Я лишь едва уловимо вздрагиваю, стоит его рукам коснуться спины. Мое тело выдает мня ему же даже точнее, чем текст открытой книги, ему стоит лишь вскользь пробежаться взглядом по строчкам, чтобы понять все, что должно быть скрыто. Мои руки обнимают Гаррета в ответ, как-то даже неосознанно, будто действуя по своей собственной воле, отдельно от понимая и осознания всего происходящего мной самим. Мне до  дурмана в голове нравятся его поцелуи, то, как умеючи он играет с языком, как отзывается.
— Мне все больше нравится этот мир… Столь многогранный и удивительный, что Вор способен поймать Ловца. – Улыбнулся я, касаясь губами его щеки. Скользнув по бокам, мои руки опускаются на пояс его штанов, слепо выискивая бесчисленные шнуровки и застежки. Даже думать не хочу, как он не путается в них, лишь победоносно осознавая, что они поддаются, пусть и нехотя, но давая свободу телу своего хозяина. – Гаррет…
Я переворачиваю его на спину вновь, прижимаясь к его телу своим, оперевшись на руку, чтобы не придавить. Отстранившись, чтобы вновь взглянуть в его лицо, будто набирая в грудь воздух перед погружением в неизведанную пучину. Я наклоняюсь к нему, прижавшись лбом и кончиком носа к его, закрыв глаза, - Если я спятил…давай не останавливаться сейчас? – Мой голос сейчас звучит слишком мягко для привычного тона и столь же тихо, точно едва различимый шепот, но я знаю, что он меня услышит. Я отпускаю себя, будто срываясь с поводка, целуя его губы, кажется, слишком порывисто и резко, точно подросток, у которого слишком мало времени и в любой момент могут вернуться родители, пред которыми совсем не хочется светить своими чувствами. Покусываю и отпускаю его губы, чувствуя, как они становятся еще более мягкими, как меняют цвет, наливаясь кровью. Моя  ладонь касается его щеки, провожу большим пальцем по столь полюбившейся мне щетине  и так же несдержанно целуя его щеки. Слепо найдя его руку, я прижимаю его ладонь к своей щеке, потираясь, точно кот. Уже более мягко кусаю кончики его пальцев. Сразу же прижимаясь к укусам губами.
Перехватив его руки и переплетая пальцы, я прижал их к кровати, пришлось снова немного отстраниться. Чтобы не придавить волосы, струящиеся по одной стороне серебряным занавесом. Я не отдаю отчета в своих действиях, прижавшись губами к его подбородку и проскользив ниже, останавливаясь на кадыке, чуть надавливая и сразу же опускаясь в ложбинку между ключиц. У его кожи – привкус моря и уже знакомый мне запах, я не без удовольствия потираюсь носом о изгиб шеи, прежде чем оставить на его теле несдержанные метки, приближаясь к солнечному сплетению, крепче сжимая его руки, чтобы не совсем сразу сорваться в свое персональное безумие.

[AVA]http://s011.radikal.ru/i316/1712/dc/9b0c05e7c403.jpg[/AVA][NIC]Sephiroth[/NIC]

К губам твоим я нежно прикоснусь,
Ты — ангел мой и нет тебя дороже,
Я обожаю сладко-пряный вкус
И аромат твоей упругой кожи.
Ты ощущаешь трепет и тепло,
Они тебя волнами накрывают,
Нас море наслажденья унесло,
Покорно отворивши двери Рая.
В моих объятьях будь самим собой,
Отдайся ритму сердца и дыханья,
Будь этой ночью — страстной и хмельной
Рабом неутолимого желанья…

Приятный звук его смеха, приглушенного, хрипловатого, заставляет меня невольно улыбнуться, чувствуя совершенно иные нотки в его голосе. Я не уверен в том, что нас ждет по возвращению в город, ведь еще пару часов назад, устраиваясь с ним под одной шкурой, я не знал, к чему это все может привести. Не ведал, что мастер-вор способен петь, что мне не хватит сил побороть свое же собственное желание и поцеловать его. Да если б хоть кто-то сказал бы мне о том, что я буду раздумывать над поцелуем – я бы рассмеялся тому в лицо. Что же случилось со мной в этом мире? Или так сильно поменял меня Лайфстрим? Хотя… Я не чувствовал на себе его влияния. Неужели это все ты? Тот, кто живет в тенях?
Ощущение его тонких пальцев, неосознанно сжимающих в ответ мою руку. Чуть шершавые, но все же такие тонкие, сильные. Я поражаюсь собственному телу на то, как откровенно оно поддается ему, в то время, как до сознания только доходит к чему ведет все наше общение. Страх и неуверенность в правильности всего происходящего? Нет… Я уже не чувствую даже  самых крошечных их ростков. Они исчезли, растворились, стоит лишь Гаррету провести ладонью по моей спине, заставляя совсем по-кошачьи прогнуться. Я больше не пытаюсь скрыть свои ощущения, открыто реагируя на его прикосновения, потираясь щекой о его руку, что запуталась в моих волосах.
Я совершенно не замечаю, как Гаррет оказывается за моей спиной, с нескрываемым желанием прижимаясь спиной к его груди, совершенно не сопротивляясь тому, как он запрокидывает назад мою голову. Видимо, рефлексы солдата решили отключиться, ведь мне даже не пришлось сдерживать свои привычки и отточенные годами тренировок и боевой практики движения. С моих губ срывается несдержанный стон – смешанные ощущения мягкости губ и жесткой щетины на коже доводят до  ощущения безмятежной неги, смешанной с предвкушением. Пробивающей дрожью по покрывшейся мурашками коже. Не знаю виной тому мое упоение новыми чувствами или его воровское мастерство, но я не чувствую как оказываюсь перед ним совершенно нагим. Как он прав! Как мешают сейчас остатки одежды. Мои руки ложатся на его талию, опускаясь ниже, на его бедра, насколько позволяет проникнуть расслабленная шнуровка его обмундирования.
Каждое прикосновение его губ к моей спине срывает новый приглушенный стон с моих губ, хотя я честно стараюсь прикусывать их, сдержаться. Хоть немного сохранить солдатскую честь, хотя, она уже валяется где-то там, среди одежды. Это бурлящее в крови безумие, распаляющая страсть, наливающаяся тяжестью в низу живота и рвущаяся куда-то ввысь. Мне приходиться опереться на одну руку, чтобы хоть как-то устоять. А он ведь – только целует. Что ж будет дальше? Хватит ли у тебя сил стать моим безумием, Гаррет? Сможешь ли просто исчезнуть после?
Дыхание сбивается, смешиваясь с протяжными стонами, я  даже не пытаюсь понять, сколько раз сбивалось с ритма сердце и ощущение румянца на щеках более не вызывает желание скрыться за занавесом волос. Чуть привыкнув к его губам, я вздрагиваю от неожиданности и вновь разрываю ночь стоном, почувствовав укус, лишь чудом успев предотвратить появление готового появиться крыла. Нет. Не место ему здесь и не сейчас. И в этой «борьбе» я даже не замечаю, как с силой сжимаю его бедро, ближе к ягодице, ощущая напряжение мышц под кожей. Я не раскрываю глаз. Мне приятнее ощущать его тепло, его силу. Улавливать дыхание, ласку губ и прикосновения к чуть подрагивающей от наливающегося возбуждения плоти.
Прижимаюсь к нему и прижимая рукой его руку к своему телу, второй, все так же оглаживая бедро, негласно извиняясь за свою неосторожную хватку. Запрокидывая голову на его плечо. Никогда и никто прежде не был со мной так близко. Никто еще не видел моей беспомощности и ни к кому прежде я не испытывал столь сильного вожделения, столь распаляющей страсти.  Что ты делаешь Гаррет, что я столь открыть и безоружен перед тобой? Почему ты? Повернувшись, прижимаюсь носом к его шее, ловлю губами мочку уха и ощутимо прикусываю, чуть потянув с какой-то дурацкой улыбкой на губах. Я вновь снимаю его руку в своей, переплетая пальцы, поднимая выше, давая уловить ладонью совершенно бешеный ритм моего сердца, что идет в противовес с твоим спокойствием.

[AVA]http://s011.radikal.ru/i316/1712/dc/9b0c05e7c403.jpg[/AVA][NIC]Sephiroth[/NIC]

Отредактировано Dietrich Wolf (23.02.2021 00:56:27)