Наверное, не стоило задавать этот вопрос, потому что Итан не был уверен, что действительно хочет знать ответ. Иногда прошлому лучше остаться прошлым, каким бы оно не было, хотя о себе он ничего скрывать не собирался, просто еще не чувствовал себя готовым к тому, чтобы рассказать правду. Не каждый день ведь приходится признаваться в том, что твоего отца убили, а ты обманул своего парня в попытке отомстить.
Своего парня.
Итан вдруг уставился на Юске, словно тот превратился в Наполеона. Как он только что про себя его назвал? Ах, звучит чертовски приятно. Мой парень. И хоть Итан так обращался к Юске уже давно, в полной мере значение этого словосочетания он понял только сейчас. Губы сами по себе растянулись в улыбке, а Юске, заметив, выражение его лица наклонился чуть ближе и заговорщицки спросил:
— Что?
— А? — почему-то это выглядело довольно смущающее, и Итан, зардевшись, отвел взгляд. Кругом спасения от неловкости оказалось меню, в которое он тут же ткнул пальцем, победно заявляя. — Хочу десерт!
Когда подошел официант, предусмотрительно подозванный Юске, Итан просто назвал парочку первых попавшихся ему наименований, но не ожидал, что через пару минут стол будет заставлен тарелками, будто сошедшими с картинки журнала «Лучший кондитер года». Впрочем, он съел все, ради приличия предложил пару раз Юске попробовать, даже ложкой с дрожащим куском желе в него угрожающе тыкал, но получил в ответ вежливый и настойчивый отказ. Ну и ладно, ну и пожалуйста, Итану же лучше.
— Чего? — под улыбающимся взглядом Юске Итан снова смутился и поспешил затолкать в рот последний кусок пирожного, а после сыто облизался, и невозмутимо пояснил: — Я здоровый растущий организм, должен хорошо питаться.
С противоположной стороны столика раздался ироничный смешок, но наевшийся Итан был удивительно умиротворен и мил, поэтому он сдержал готовую сорваться с языка шпильку и, устроив подбородок на сложенных ладонях, задумчиво разглядывал Юске, пока тот просил счет и расплачивался.
И как можно не верить этому милому личику и открытой улыбке? Итану даже в голову не пришло подвергнуть слова Юске о том, что он больше никого не убивал, сомнению. Он просто доверял и все, да и разве бывает по-другому, когда ты так сильно влюблен? Итан не знал. У него это вообще все было в первый раз. Первая любовь, первый стыд и смущение, первое чувство неловкости и желания понравиться, он словно учился заново испытывать эмоции, такие многогранные и живые.
— Идем, — Юске поднялся со своего места, а Итан резво вскочил следом, и когда, сделав шаг, поравнялся с Юске, тут же нашел теплую ладонь и сжал ее в своей. Ему до мурашек нравилось держать Юске за руку, было в этом невинном жесте что-то такое милое и интимное одновременно, что-то, что выражало его чувства без лишних слов.
На улице Юске остановился возле машины и закурил, а Итан опять поймал себя на том, что завороженно наблюдает за тем, как тонкие пальцы подносят сигарету к губам, правда, стоило его чувствительному носу уловить горький дым, Итан тут же закашлялся и поспешил спрятаться внутри салона: наслаждаться зрелищем курящего Юске можно и из окна.

— Как и обещал — безупречная новизна, — Юске припарковался чуть позади  спорткара, ярким пятном выделяющегося на покрытой сумерками улице. Итан, который выскочил из машины быстрее, чем Юске успел к нему повернуться, к своему стыду при виде любимой малышки моментально забыл и о свидании, и о своем парне.
— Крошка моя, — не веря собственным глазам, он прыгал вокруг автомобиля, пытаясь разглядеть несуществующие следы аварии. Но бампер сиял даже в тусклом свете фонарей, а пострадавшее крыло было не отличить от родного. И правда, его девочка была совсем как прежде.
— Спасибо! — Итан сам не понял, как повис на шее у Юске, и с удовольствием втянул терпкий аромат его парфюма, проведя носом по коже. Насколько сейчас близко они были друг к другу, и биение чужого сердца отдавалось в груди как собственное. По спине прошла дрожь, когда теплые ладони вдруг легли на его талию, прижимая крепче, и Итан застыл, боясь, что если пошевелится, волшебство этого момента растает. — Ой.
— Ой? — Юске вскинул бровь, чуть отстраняясь, и с мягкой улыбкой заглянул в мечтательно поблескивающие серые глаза, но Итан не стал отвечать, он потянулся вперед, поднимаясь на носочки, и прижался своими губами к губам Юске. Целоваться ему тоже нравилось. До цветных кругов перед зажмуренными веками, и он мог бы простоять так бесконечность и еще немного, просто обнимая Юске за плечи и нежно отвечая на поцелуй, потому что казалось, что время замерло, отрезая их двоих от всего остального мира. И это у Итана тоже было впервые.
— Прости, малыш, — Юске, наконец, заставил себя оторваться от сладких губ и виновато качнул головой, заправляя светлую прядь Итану за ухо. — Но мне нужно ехать.
— Куда? — промелькнувшая в голосе ревность проснулась быстрее, чем Итан успел это осознать, поэтому он прикусил губу и уставился вниз, с преувеличенным интересом рассматривая свои кеды. Юске же только усмехнулся и коснулся губами его виска.
— На ужин.
— Ты уже ужинал.
— А это поздняя встреча.
— С кем? — ну вот, Итан точно как ревнивая жена.
— С друзьями, —  Юске же эта невинная, нескрываемая ревность забавляла, и предупреждая следующий вопрос, он пояснил, — один из них Джон. Его-то ты знаешь.
— Угу, — Джона знает, а других нет. Итан продолжал сверлить взглядом шнурки, словно они были самой волнительной и значимой вещью в этот момент.
Юске не сдержал смешок, подхватил пальцами аккуратный подбородок, заставляя посмотреть на себя, и поцеловал в уголок губ.
— Я позвоню, а тебе пора домой, — он развернул Итана в сторону его машины и мягко подтолкнул вперед, даже дверцу придержал, пока этот надувшийся, как сердитый ежик, мальчишка усаживался за руль. Когда спорткар, взвизгнув шинами, набрал скорость, чтобы скрыться в бесконечно движущемся потоке, Юске достал телефон и набрал короткое сообщение Джону — «Я еду».

***

Алекс поднял взгляд на дверь прежде, чем Джон коротко постучал, обозначая свое присутствие в кабинете. За то время, что они были вместе, он каким-то удивительным образом научился чувствовать присутствие любимого даже на расстоянии, и поэтому теперь тепло улыбался, скользя взглядом по высокой фигуре, расслабленно прислонившейся к дверному косяку.
— Ты не забыл, что мы сегодня ужинаем с Джексоном и Шином?
— Нет, — Алекс снял очки и с наслаждением потянулся, откидываясь в кресле. Память его еще не подводила, а работу на сегодня можно оставить: отчеты о поставках никуда не денутся до следующего дня. — Но, если не ошибаюсь, мы встречаемся в восемь, а сейчас, — он бросил быстрый взгляд на часы, — семь пятьдесят восемь. У меня в запасе две минуты.
— Вагон времени, — в голосе подошедшего ближе Джона была улыбка, и когда он решительно захлопнул крышку ноутбука Алекса, усаживаясь на край стола, тот ничего не сказал, а только задумчиво провел пальцем по чужому бедру до колена и обратно.
— Они уже ждут, пойдем.
— Какие пунктуальные, — но Алексу ничего не оставалось, как послушно подняться следом за потянувшей его вверх рукой.  — Кстати, ты сегодня за рулем, — это он проникновенно шепнул на ухо Джону, когда они уже выходили из лифта, заранее предупреждая любое нападение совместных сил Джона и Джексона на бар в его ресторане. — Или я останусь ночевать здесь. Один.

[nick]Итан Томпсон[/nick][status]пиздюк-мститель[/status][icon]https://i.ibb.co/HDnWbzW/mw64-Ph-FAm-Zg-1.jpg[/icon][sign]____[/sign]

Из того немного, что Алекс был не в силах вынести на этом свете, тоска в медовых глазах Джона занимала почетное первое место, и поэтому, когда он заметил, каким печальным и безнадежным взглядом  любовь всей его жизни провожает бутылку шампанского, заботливо доставленную к их столику официантом, сердце его смягчилось.
— Ладно, — Алекс тихо вздохнул, подтверждая свое смирение пред неизбежным, и кивнул в сторону бокалов, — поедем домой на такси. Или не поедем вообще.
Джексон, который обрадовался амнистии собутыльника, кажется, больше самого собутыльника, хотел было отпустить очередную шутку на этот счет, но вместо искрометной остроты из его рта вырвался возмущенный вопль, потому что Алекс пнул его лодыжку под столом, а после ровным тоном предупредил:
— Но только попробуйте насвинячиться, как в прошлый раз.
Шин поддержал его утвердительным кивком головы, обведя новоиспеченных алкашей угрожающим взглядом, и Алекс, удовлетворенно хмыкнув, вновь подозвал официанта.
— Унесите меню, Мэттью, и скажите Эмилю, что мы готовы, — а повернувшись к остальным, пояснил: — Я попросил шефа приготовить что-то на его вкус, уверен, он сможет вас удивить. Тем более, ведь у нас особенный повод.
— Кстати, да, что за особенный повод, и почему вы вдруг решили собраться? — Юске, до этого что-то увлеченно печатавший в телефоне, подал голос и обвел всех заинтересованным взглядом.
— Дело в том, что мы…, — начал было Джон, но закончил за него радостный Джексон:
— …мы решили пожениться!
— И вы тоже?!
— Вы вдвоем что ли?!
— Я должен был сказать об этом первый!
— А чо это ты меня не предупредил?! Еще и друг называется.
— Господи, они же даже еще не начали пить, — Алекс тоскливо рассматривал препирающихся друзей, и тем же самым со свой стороны стола занимался Шин, терпение которого, судя по начавшейся дергать венке на виске, утекало так же быстро, как и песок сквозь пальцы, пока Юске, оказавшийся в эпицентре перепалки, пытался изо всех сил уловить смысл сделанного только что объявления.
Положение спас вовремя вернувшийся Мэттью. Кивком головы указывая ему на остывающую в ведерке со льдом бутылку, Алекс сделал знак разлить шампанское и поднялся, беря Джона за руку. 
— Неважно, кто сообщил об этом первым, — их пальцы тут же переплелись, и Алекс, взглянув в любимое лицо, ответил улыбкой на улыбку. — Важно принятое решение.
Когда Джон предложил пожениться, Алекс думал, что от счастья у него остановится сердце. Они никогда всерьез не обсуждали нечто подобное, и официальное узаконивание отношений казалось всего лишь формальностью, потому что просыпаясь утром в любимых объятиях, Алекс мысленно был благодарен судьбе за то, что на его таком странном, дурном и непростом жизненном пути появился Джон. Мужчина, ставший для него спасением и смыслом существования, неотделимой частью самого Алекса, и с каждым днем, проведенным вместе, Алекс любил его еще сильнее, а поэтому, в браке они или нет, главным всегда было только то, что Джон рядом. Но все же, услышав это короткое, но столь значимое «выходи за меня», он в один миг превратился в самого счастливого человека на земле.
— Мне остается только от души поздравить вас четверых! — Юске отсалютовал полным бокалом, и, раздавшийся в следующее мгновение дружный хрустальный звон, разнесся по пустому залу. Алекс ради подобной встречи скупиться не стал и попросту закрыл ресторан на несколько часов раньше, предусмотрительно отпустив большую часть персонала домой. В конце концов, не каждый вечер собираешься с друзьями обсуждать будущую свадьбу.
Пока вернувшийся с подносом Мэттью расставлял подготовленные шеф-поваром закуски, Алекс с любопытством скользнул взглядом по шепнувшему что-то на ухо Шину Джексону, от чего первый смущенно усмехнулся: эти двое выглядели такими любящими и по-настоящему растворившимися в друг друге, и Алекс был действительно рад за них, потому что каждый заслужил найти свое счастье. Кстати, про счастье.
— Юске, — негромко позвал Алекс, замечая, что тот от телефона отрывается только для того, чтобы отпить из бокала: Юске был с ними и одновременно где-то еще. — Итан, это не тот парнишка, чью машину вы разбили?
— Он самый, — вместо Юске ответил Джон, с хитрым прищуром наблюдая за тем, как невольно в глазах младшего мелькает смущение.
— И он же работал в вашем клубе?
— Ага.
— А сколько ему? Восемнадцать?
— Девятнадцать, он в выпускном классе, — и почему эти вопросы, заданные с совершенно искренним любопытством, кажутся такими неловкими и смущающими. Наверное, это первый раз, когда Юске абсолютно не готов обсуждать свою личную жизнь с друзьями, даже пусть и такими близкими, спину до сих пор жгло недовольство во взгляде Шина, когда он упомянул, с кем именно был на свидании. Но, в конце концов, это его собственный выбор, и за ошибки он тоже будет отвечать сам, не маленький уже.
Алекс не стал дальше развивать эту тему, хотя очень хотелось спросить, не смущает ли Юске разница в возрасте, но по виду последнего, его, скорее, смущали эти распросы, а не то, что Итан младше на десять лет.
— Так, значит, вы тоже женитесь, — медленно проведя пальцем по ободку своего бокала, резюмировал Шин и почти обвинительно ткнул сначала в Джона, а потом и в Алекса. Джексон, сидящий рядом, по привычке закинул руку ему на плечо, и улыбнулся: если он вполне был готов к этой новости, то его драгоценный будущий муж явно хотел стать единственной звездой сегодняшнего вечера. Что поделать, единственной ярко сияющей звездой Шин был только на небосклоне Джексона, который ради его счастья и благополучия готов на все.
— Тогда что вы скажете насчет двойной свадьбы? — и почему эта идея вдруг показалась такой заманчивой? Шин окинул по очереди каждого выжидающим взглядом. Они просто обязаны устроить грандиозное торжество.
Джексон и Джон согласились сразу же, а Алекс немного помедлил, но тоже кивнул, и сделал небольшой глоток из бокала, погружаясь в воспоминания. В его жизни уже была одна свадьба, на которой гуляла вся элита Нью Йорка и еще половина Японии — еще бы, женился единственный сын и наследник империи Сато. И единственным светлым моментом в том тщеславном фарсе была его милая и прекрасная Ран.
Не то, чтобы Алекс был против задуманного Шином громкого праздника, но и не стремился к нему: ему было абсолютно все равно, где и как связывать себя узами брака с Джоном, главное, что с ним. Но если все согласны, то почему бы и нет. Он улыбнулся и поднял свой бокал.
— Думаю, за это тоже стоит выпить.

— Шин, — Джексон зарылся носом в мягкие волосы и прижался грудью к вздрогнувшей спине, — ты там, кажется, сказать мне что-то хотел…
— Угу.
И это неопределенно-ворчливое «угу» сорвало с губ Джексона короткий смешок, защекотавший кожу на шее, от чего Шин невольно поежился, но пододвинулся еще ближе. Джексон ясновидящим не был, но давно успел сложить дважды два и догадался, о чем именно хотел поговорить его будущий муж. Он вытянул вторую руку и нашел ладонь Шина, лежавшую поверх его собственной, а после легонько сжал.
— Я не против.
— Не против чего?
— Завести детей, — в этом вопросе их мысли совпадали, потому что сам Джексон давно уже думал о наследниках и перспектива отцовства его совсем не пугала, а, наоборот, вызывала внутри какой-то странный, трепетный отклик.
— Ты…?! — Шин дернулся, собираясь повернуться, а Джексон не столько почувствовал, сколько услышал, как громко забилось его сердце.
— Можно даже двух… Или трех. Водка, правда, офигеет, но это такие мелочи.
— Джексон, — Шин все же изловчился повернуться и теперь во все глаза смотрел в улыбающееся лицо Джексона, готовый поклясться, что у того даже зубы в темноте сверкают от удовольствия. — Ты сейчас серьезно?
— Серьезнее некуда, — несмотря на широкую улыбку, взгляд Джексона был твердым и уверенным, а Шин не мог поверить, что тот вновь вот так просто опередил все его страхи и с легкостью решился на столь важный шаг. — В конце концов, мы же семья, а какая семья без детей. Только, — Джексон громко зевнул, — давай обсудим это утром. Спать хочу не могу.
Он целомудренно поцеловал Шина в лоб, обнял крепче и отрубился быстрее, чем растаявший в его руках мужчина успел осознать, что только что произошло.

Чтобы отвоевать возможность видеться с Юске, Итану пришлось пойти на многое. Например, согласиться на дополнительные факультативы по математике и экономике, так настойчиво предлагаемые ему матерью. Конечно, она беспокоилась об успешном поступлении сына в университет, а Итана этот вопрос почти никогда не волновал, потому что он был уверен — все в этом мире можно решить деньгами, и проходной балл для зачисления на нужный факультет не станет исключением. Но мать заставляла учиться, Рэй строго зыркал глазами и хрустел пальцами, намекая на ужесточение санкций, а Итану пришлось сдаться. Ради встреч с Юске он вел себя тише воды, ниже травы, послушно выполнял все требования, не дерзил и даже начал делать уроки. Рэю такое поведение казалось подозрительным, но прочищать мелкому паршивцу мозги он устал.
Хватило одного вечера, когда Итан вернулся домой после побега.  И даже раньше условно оговоренного срока. Парнишка в тот момент выглядел настолько счастливым, что его не тронуло ни гневное рычание, ни посыпавшиеся угрозы запереть его на полгода в комнате и отключить все источники связи с внешним миром. Итан сидел на диване в гостиной, блаженно улыбался в пустоту и на все суровые заявления Рэя послушно кивал головой. Тот даже вначале испугался, не заболел ли малец, но, как оказалось, Итан был в полном порядке и даже лучше. Мальчишка просто влюбился, и вспомнивший свою первую и последнюю любовь, что сейчас обеспокоенность гладила сына по светлым волосам, Рэй смягчился. Его увещевания о том, что этот Юске мутный тип, что он намного старше и что вообще его посадят за связь с несовершеннолетним, канули в лету, потому что Итан их слушал, но не слышал.
— Отец был тоже старше матери на десять лет и они познакомились, когда она заканчивала школу. Его разве осудили?
— Ты не понимаешь, это другое…
— Не другое, а такое же. И, Рэй, если вдруг Юске мне как-то навредит, — а Итан был уверен на двести процентов, что никогда и ни при каких обстоятельствах этого не случится, — ты же найдешь его и оторвешь ему руки, да?
Рэй проглотил готовую сорваться с языка нотацию и уставился на Итана непонимающим взглядом. Он, конечно, на многое способен, и на членовредительство тоже, но не с предметом обожания своего подопечного же.
— А потом я оторву их тебе и засуну в задницу, поэтому не смей запрещать мне с ним видеться и вообще как-то трогать его! — кровожадно усмехнувшись, Итан провел указательным пальцем по своей шее, определяя этим жестом всю серьезность намерений, и скрылся на втором этаже.
— Джун, ты посмотри что творит твой отпрыск!
Но мать Итана была склонна к тому, чтобы позволить сыну самому выбирать свой путь в этой жизни. А значит все препятствия и ямы на этом пути он должен научиться обходить сам, так будет и с его первой любовью. Это слишком чистое и хрупкое чувство, чтобы разрушить его бесполезными запретами. Поэтому Рэю пришлось отступить. Но домашний арест он отменять не собирался, только внес некоторые коррективы в привычный ежедневный маршрут, где в качестве исключения Итану позволялись встречи с Юске. Правда, к великому расстройству первого, встречи эти были не такими частыми, как хотелось бы, и Итан каждый день ловил себя на том, что начинает все сильнее скучать, и даже постоянного общения по телефону ему было слишком мало.

Они встречались уже месяц, и это месяц стал, наверное, был самым счастливым в жизни Итана. И пусть его свобода была ограничена, но за разрешение видеться с Юске, он был готов пожертвовать привычным ранее образом существования, построенном на праздном безделье и эгоистичной вседозволенности избалованного ребенка богатых родителей. Рэй грешным делом даже успел подумать, что эти отношения положительно влияют на мелкого засранца, поэтому сильно тем встречам не препятствовал, но рьяно следил, чтобы на невинность Итана никто не покушался.

— По-бе-ди-и-и-л! Я по-бе-дил! — Итан радостно захохотал, подпрыгивая на месте, и смешно замахал руками, изображая танец победителя. Сегодня Юске привез его на тот самый пляж, где они были после аварии, и теперь, стоя у самой кромки моря, они соревновались, чей камень подпрыгнет большее количество раз на поверхности воды. Итану везло больше, его галька уже в который раз улетала дальше, и он по праву присудил себе статус выигравшего.
— Надень пальто, не май же, — Юске, щурясь от яркого солнца, чей оранжевый диск медленно катился к горизонту, окликнул убежавшего вперед Итана и потряс перед ним пальто, про которое тот благополучно забыл: дни стояли теплые, но к вечеру все равно возвращалась прохлада.
— Зато апрель, а апрель — это почти май, — Итан снова рассмеялся и обнял догнавшего его Юске за талию, заставив кружиться вместе с собой по зашуршавшей под ногами гальке. При этом он беззаботно напевал: — Крепче обнимай-май-май-май, к сердцу прижимай-май-май-май.
Юске смотрел на него с умилением, даже не думая останавливать этот внезапный порыв, но вдруг сам Итан замер и, заглянув в ему в лицо широко распахнутыми глазами, выдал:
— Я люблю тебя.
На некоторое время между ними повисла тишина, нарушаемая лишь ленивым плеском волн и далекими криками чаек. Итан смотрел прямо в глаза Юске и смущенно улыбался — сорвавшееся с губ признание даже для него стало полной неожиданностью. Не то, чтобы Итан не знал про собственные чувства, но вот так просто озвучить их вслух не входило в его сегодняшние планы, сердце опередило разум.
— Можешь ничего не отвечать, я сам в шоке, — послышался нервный смешок, и Итан, чтобы скрыть возникшую неловкость, развернулся в сторону череды мелких магазинчиков. — Идем, я вижу мороженщика, купишь мне самый большой рожок, как победителю.
Юске хватило только на то, чтобы согласно кивнуть. Ему признавались в любви огромное количество раз, но никогда прежде эти слова не отзывались в душе таким теплым, сладким чувством. А еще он понял, что Итан сам не ждет от него ответного признания, и почему-то облегченно выдохнул. Нет, мальчишка определенно ему нравился, даже больше, чем просто нравился, но, черт, почему же так трудно сформулировать все то, что он чувствует по отношению к нему?
Купив мороженное, они расположились на одной из скамеек у пирса. Итан, кажется полностью избавившийся от былого смущения, с удовольствием слизывал холодное лакомство, а Юске поражался, как тот еще не замерз, и, не выдержав, все же накинул пальто на чужие плечи.
— Спасибо, — Итан благодарно улыбнулся, но его взгляд, обращенный на Юске, вдруг сделался задумчивым. — Эм… Юске, помнишь, ты просил меня рассказать о себе?
Юске согласно кивнул, а Итан, похрустев вафельным стаканчиком, продолжил:
— Понимаешь, я ничего не рассказывал не потому, что хотел скрыть правду или обмануть тебя, просто…, — он тихо вздохнул, — просто мне тяжело говорить об этом. А еще немного стыдно.
Брови Юске вопросительно изогнулись, но он молчал, терпеливо ожидая продолжения рассказа, а Итан, словно подбирая подходящие слова, сцепил пальцы в замок и, наконец, решился.
— Дело в том, что Сугияма — это фамилия моей матери. А моя Томпсон. Мой отец — Аарон Томпсон, ты, наверное, слышал о нем, — да и кто не слышал об этом финансовом магнате, создавшем целую бизнес-империю, наследником которой стал Итан. — Родители поженились, когда маме было всего двадцать, и отец никогда особо не афишировал личную жизнь и семью, — Итан грустно улыбнулся и устремил взгляд на дерущихся в воздухе чаек. — Но, тем не менее, он всегда о нас заботился… Как мог человек его характера и рода деятельности. Не сказать, что они с матерью были образцовой парой, — носок ботинка ковырнул мокрый песок, а Итан снова вздохнул, невольно вспоминая те редкие моменты, когда они проводили время, как настоящая семья. Отец был тяжелым человеком, но он любил Итана, а Итан любил его. — А в прошлом году его убили, — на самом деле, Юске оказался первым, кому Итан так откровенно рассказывал о том, что случилось с отцом. И хотя даже вспоминать об этом было больно, он все равно продолжил. — Я был в таком отчаянии, что с горяча поклялся отомстить тем, кто это сделал. Правда, слишком самонадеянно? — губы вновь тронула печальная улыбка, и Итан повернулся к Юске, с удивлением замечая, как у того побледнело лицо, да и смотрел Юске так, словно призрака увидел.
— Да…наверное, — голос Юске слегка охрип, но Итан решил, что его парень просто впечатлился грустной историей, и поэтому снова принялся рассказывать.
— Рэй хотел меня остановить, он, кстати, раньше работал с отцом, но последние лет пять почти не был вовлечен в его бизнес, полностью сосредоточившись на нашей с матерью охране... У моего отца оказалось слишком много врагов. И это Рэй, кстати, помог мне устроиться в клуб, — тут Итан покраснел, потому что подошел к той части своего рассказа, за которую ему было особенно стыдно. — Он не выдержал моей жажды мести, — послышался очередной нервный смешок, и, сделав минутную паузу, Итан продолжил: — Рэй как-то узнал, что одним из последних людей, кто общался с отцом накануне его смерти, был этот ваш Шин. Ну, и что у него есть клуб. Я нашел гениальной идею работать там официантом, чтобы узнать побольше, ну а дальше, как ты знаешь, все пошло не по плану. Официант из меня так себе вышел, да? — Итан снова смотрел на Юске, но в этот раз его улыбка была теплой и смущенной, а не печальной.
— И как, узнал что-нибудь? — Юске не знал, зачем спросил это. Услышанное только что до сих пор ему казалось нереальным. Но вопрос прозвучал раньше, чем он успел его осознать. Итан глянул сначала удивленно, а потом отрицательно покачал головой.
— Нет, да и не нужно мне это больше. Месть, это, наверное, слишком глупо…Она не вернет его. Но я скучаю по отцу… Действительно скучаю.
Они опять замолчали. Итан, которому стало намного легче, после того, как все рассказал, нашел руку Юске и сжал ее в своей ладони. Такая холодная. Больше ему нечего скрывать, и очень хотелось надеяться, что Юске только посмеется над его глупым детским желанием отомстить, но не станет осуждать и ругаться.
— Думаю, уже пора возвращаться, — теперь и Итану стало холодно, и, плотнее закутавшись в пальто, он поднялся со скамейки и потянул Юске за собой. Тот все еще выглядел бледным или это игры света в опустившихся сумерках?
— Между прочим, тот дом, у которого ты обычно меня оставляешь… Там живет Рэй, — голос Итана снова обрел оттенок смущения. — Я живу за городом, и, наверное, стоит, наконец, показать, где. Надоело все время ездить на такси, — беззаботный смех Итана разнесся по опустевшему пляжу, но он никак не вязался с тем странным взглядом, которым его провожал Юске.

[nick]Итан Томпсон[/nick][status]пиздюк-мститель[/status][icon]https://i.ibb.co/HDnWbzW/mw64-Ph-FAm-Zg-1.jpg[/icon][sign]____[/sign]

Дурацкая банка совершенно бесстыдным образом отказывалась открываться, а Итан был слишком горд, чтобы идти и просить помощи у Рэя, поэтому продолжал свои натужные попытки отвинтить крышку. Краснея, кряхтя и обливаясь потом. Опекун посмел ехидно отозваться об абсолютной несамостоятельности Итана, намекнув, что тот без помощи прислуги даже сэндвич себе сделать не сможет, а значит, следовало немедленно доказать обратное. Правда, пока дислоцировавшийся в гордом одиночестве на кухне Итан терпел сокрушительное поражение, стопорнувшись в самом начале сразу же на банке с арахисовой пастой.
— Ешкин дрын, да открывайся же ты…, — это была уже сотая попытка избавиться от злосчастной крышки, и до этого Итан что только не делал (благодаря подсказкам из гугла для таких же слабеньких кулинаров, как и он) — и в кипяток горлышко опускал, и деревянной лопаткой по крышке бил (Рэй все так же ехидно поинтересовался, заглянув из коридора, не вызывает ли Итан себе в помощь мистера Пропера, но был убит на месте разъяренным взглядом). Ничего не помогало, но Итан твердо вознамерился утереть посмевшему в нем засомневаться Рэю нос, и упрямо продолжил свои попытки. Ровно до тех пор, пока у него не начали отваливаться от напряжения руки, но в этот момент банка дрогнула, а крышка с характерным чпоком, наконец, была повержена.
— Святые ежики! — Итан запрыгал на месте, не веря своему счастью, когда услышал знакомую мелодию и последующее за ней дребезжание оставшегося на столе телефона. И банка, и крышка были мигом забыты, а Итан поспешил ответить.
— Привет! — голос его был запыхавшимся, поэтому оказавшийся на другой стороне трубки Юске иронично поинтересовался:
— Ты бежал?
— Почти. Банку с пастой открывал, — Итан смерил победным взглядом предмет своей минутной гордости и, опустившись на один из высоких стульев, бессильно растянулся на широкой прохладной столешнице. По затянувшейся паузе, он понял, что Юске, наверное, ждет некоторого пояснения, и поэтому лениво продолжил: — Рэй не верит, что я могу сам сделать себе сэндвич.
— А ты можешь?
— А я зря с этой банкой час еба...мучился? — Итан нарисовал пальцем сердечко на поверхности стола и улыбнулся, не обращая внимания на то, что Юске сейчас далеко и не видит его. — Могу. Я много, что могу, — подытожил самоуверенно и прикрыл глаза, с удовольствием вслушиваясь в мягкий, приятный голос, который с любопытством поинтересовался:
— И как успехи?
— Я победил! — в тоне Итана было столько неприкрытой гордости, что Юске негромко рассмеялся. Определенно, сделать себе сэндвич — это по истине большое достижение для его мальчика.
— Слушай, Юске…., — Итан вдруг сел ровно и смущенно засопел. — А когда мы увидимся? Я соскучился…
В последний раз они встречались в прошлое воскресенье, и с тех пор прошло уже четыре дня — непозволительно долгий срок, за который Итан успел порядком известись ожиданием следующей встречи. Но что поделать, Юске оказался плотно занят работой, да и до выпускных экзаменов оставалось чуть больше месяца, так что Итан был вынужден полностью погрузиться в учебу, потому что мать дала ясно понять — при поступлении в университет он должен рассчитывать только на собственные силы. Поэтому вместо сладких свиданий с предметом своей любви Итан скрупулезно изучал графики, анализы, формулы и прочую хрень, сопутствующую основной программе курса математики и экономики. Хотя, если быть уж до конца честным, то ни на один из выбранных предметов у него не стояло. Итан чувствовал себя жертвой обстоятельств, когда должен был учиться на неинтересной специальности лишь только для того, чтобы занять место отца во главе воздвигнутой тем империи. А то, что Итана это место с недавнего времени мало волновало, никто в рассвет брать не собирался. Это его долг, как единственного сына и наследника.
С момента легендарных откровений они с Юске больше не возвращались ни к теме смерти Томпсона-старшего и связи Юске и его друзей с ней, ни к теме признания Итана. Юске этого признания не испугался, никуда не сбежал, и вел себя все прошедшие недели, как обычно. То есть, он был все так же внимателен, заботлив и нежен, и виделись они регулярно. За исключением последних дней, когда сам Юске зашивался в клубе, а у Итана в школе начался финальный этап перед экзаменами, и времени катастрофически перестало хватать, даже не смотря на отмененный Рэем домашний арест.
Об отце Итан предпочитал не думать. Он не подавал виду, но рассказ Юске об истинных предпочтениях обожаемого родителя сильно его впечатлил и оставил осадок где-то глубоко в душе. Правда, все мысли, неприятные, вызывающие дискомфорт внутри создания, Итан упрямо отгонял. Не хотелось ни мстить, не вдаваться в размышления, почему его отец вдруг оказался совсем не таким, каким Итан привык его себе представлять. Да и Юске он верил безоговорочно, а поэтому решил для себя закрыть эту тему раз и навсегда. Пусть лучше так, и отец останется в памяти для него самым идеальным и любимым, Итан не хотел лишать себя хотя бы этих теплых воспоминаний.
— Итан? Ты все еще здесь?
Оказалось, Юске уже который раз зовет его, а Итан, погрузившийся в болезненные рефлексии, не слышит.
— А… да.
— У тебя есть планы на выходные?
— На эти? — глупый вопрос, но мысли никак не хотели вновь собираться в кучу, и Итан задал его бездумно.
— На эти, — по голосу Юске было слышно, что тот все равно улыбается. — Хочу тебя свозить кое-куда.  На пару дней. Форма одежды, — тут Юске задумался, как бы преподнести информацию так, чтобы не выдать всех подробностей сюрприза, — как для отдыха на природе.
— Ты в поход собрался меня потащить? — полностью избавившись, наконец, от флера грусти, Итан тоже развеселился, потому что представил себе, как они с Юске долго и упорно взбираются на какую-нибудь гору, где на вершине у Итана трагично отказывает сердце, потому что его изнеженный организм не привык к таким нагрузкам.
— Не совсем, — последовал уклончивый ответ, но Итан и не собирался пытать Юске дальше.
— Планов нет, я весь твой, только…, — тут Итан закусил губу и воровато оглянулся в сторону гостиной, где, предположительно, должен был сидеть Рэй, смотрящий свое любимое политическое шоу по телевизору. — Давай обговорим все позже?
Не смотря на то, что родители в итоге смирились с тем, что Итан встречается с парнем, да еще и старше себя, и даже не препятствовали их свиданиям, они вряд ли бы согласились отпустить Итана с Юске неведомо куда на несколько дней. Поэтому срочно требовался запасной план и прикрытие.
— Хорошо, тогда до завтра, целую, — и Юске отключился, оставив Итана, прижимающего пиликающий короткими гудками телефон к сердцу, блаженно и влюбленно улыбаться открытой банке арахисовой пасты.
Ах…сэндвичи… Черт!

— Это что? — Рэй с подозрением принюхался и внимательным взглядом изучил поставленную с преисполненным собственного величия Итаном перед ним тарелку, на которой красовалась пара слегка передержанных в тостере, но все таки сэндвичей. С арахисовой пастой.
— Доказательство того, что не такой уж я несамостоятельный криворучка, — Итан уселся рядом на диван и смело потянулся к вершине своих кулинарных способностей, а после с аппетитом вгрызся в захрустевший хлеб, от чего растаявшая паста закапала вниз, пачкая футболку и штаны. — Еф дафай, эфо фкуфно.
Рэй все еще с некоторым сомнением рассматривал довольного собой пацана и оставшийся сэндвич, но все же последовал его примеру и откусил небольшой кусок.
— Что ж, неплохо, — короткая усмешка исказила тонкие губы, и Рэй сделал кусок побольше.
— Еще бы, — Итан самоуверенно фыркнул и слизал с пальцев остатки пасты. Некоторое время он молчал, рассматривая грязные следы на одежде, обдумывал, с какой стороны лучше подъехать к Рэю, чтобы отпроситься на выходные. Наконец, тот расправился со своим сэндвичем и подытожил, хохотнув:
— Ты смог меня удивить. Доволен?
— Конечно, — Итан вот, в отличие от опекуна, в себе никогда не сомневался, и, сделав как можно более милое лицо, попросил: — Послушай… Меня Майк зовет к себе на выходные. Мы будем вместе готовиться к экзаменам, — предупреждая готовый сорваться с чужих губ отказ, быстро пояснил, — считается, что совместная подготовка положительно влияет на усвоение материала. Отпустите меня? Никаких вечеринок и игр, мы будем заниматься, честно-честно.
Рэй слушал молча, сложив руки на груди, и скептически смотрел на Итана: интересно, что тот задумал на этот раз? Неужели и впрямь учиться собирается? Любопытно.
— Хорошо, — прозвучавшее так просто согласие заставило Итана широко распахнуть и без того большие глаза и заблестевшим неверяще взглядом уставиться на Рея.
— Серьезно что ли?
— Да, — Рэй пожал плечами и опасно улыбнулся. — Если вы  д е й с т в и т е л ь н о  собираетесь готовиться к экзаменам.
Итан сглотнул, поежившись, и тут же активно закивал головой.
— Ну, конечно, а как же иначе.

Обманывать нехорошо. Очень нехорошо. Вот прям категорически. Но Итан и не обманывал, ну, возможно, частично.
В субботу утром, собрав рюкзак и все необходимые учебники, он и правда уехал к Майку, где даже первые пару часов они усердно корпели над задачами из сборника заданий для экзамена по математике. Но только до тех пор, пока Итану не пришло сообщение от Юске, что тот приехал.
— Помни, ты обещал меня прикрыть, — Итан глянул на друга со смесью угрозы и мольбы, но Майк в ответ расхохотался и шлепнул его по плечу.
— Давай, мотай на свое супер важное дело, я — могила, ты же помнишь. И хорошо, что предков дома до понедельника не будет, Рэю я тебя не сдам.
Майку можно было доверять, они с детского сада дружат, и все же Итану оставалось только надеяться, что Рэй и сам не решит проверять, как дела у заучившихся детишек, предоставив им полную свободу. Он благодарно сжал руку Майка и выскочил за дверь, чтобы через пару минут прыгнуть в машину Юске, стоявшую у ворот.

[nick]Итан Томпсон[/nick][status]пиздюк-мститель[/status][icon]https://i.ibb.co/HDnWbzW/mw64-Ph-FAm-Zg-1.jpg[/icon][sign]____[/sign]

Когда очередная неопознанная мошка залетела в рот, заставив начать судорожно плеваться, а пятка наткнулась на острый камешек, успевший запрыгнуть в кроссовок, Итан в полной мере осознал, что турпоходы и он живут в разных не пересекающихся вселенных. Он решительно сбросил рюкзак и с наслаждением умостил пятую точку на шершавой поверхности нагретого солнцем валуна, по форме напоминающего притаившегося в засаде кота. И не такой уж и прекрасный парень у него, да и любовь к оному успела уменьшиться на пару процентов за время подъема. Эта гора, конечно, не Эверест, но Итан был сыт по горло. Вытряхнув бесячий камень из кроссовка, он достал из бокового кармана бутылку воды и, жадно припав к горлышку, осушил за один глоток сразу половину.
Юске выглянул из-за ближайшего куста, живописно раскинувшегося прямо посреди пешеходного трека, отодвинул длинную ветку и, приподняв бровь, заметил:
— Вот ты где.
— Брось меня… Оставь… Спасайся сам, — Итан картинно прижал ладони к груди, в которой его несчастное сердце дышало на ладан, не справившись с внезапной физической нагрузкой, и проникновенно уставился на Юске. — Родина не забудет твоего подвига.
— Итан, — Юске усмехнулся, опустился рядом и забрал полупустую бутылку, чтобы сделать пару глотков. — Мы почти пришли. Осталось совсем немного и будет стоянка.
Итан отрицательно замычал в ответ и решительно помотал головой. Если он сделает хотя бы шаг, то точно отбросит коньки, а Юске придется тащить его бездыханную тушку вниз, а потом оправдываться перед Рэем. Что из этого представляло из себя более страшную перспективу — еще надо подумать.
— Не-не-не, сходи сам, погляди, что там как, фотки сделай, мне пришлешь, я пока здесь посижу, — очень удобный камень, а от сочной листвы, покрывающей высящиеся вокруг деревья падает тень — идеальное место для отдыха. С Итана хватит, Итан нагулялся. Было глупо продолжать храбриться и гордо делать вид, что ему все по плечу, а подняться в эту чертову гору — так вообще плевое дело. Итан устал, вспотел, у него болели ноги и чесалась спина, и, если честно, очень хотелось обратно в номер, в прохладный душ, а после валяться на кровати и чтобы никто его не трогал и ни к каким водопадам через дурацкий лес с его противными мошками и так и норовящими шлепнуть по заду и лицу ветками не тащил.
Юске окинул распластавшегося по камню Итана и решительно поднялся.
— Как хочешь, — он  пожал плечами и повернул в ту сторону, откуда пришел в поисках отставшего Итана. Уговаривать упрямца никто не собирался, желает просидеть так весь оставшийся день — да пожалуйста, заберет его на обратном пути.
И через несколько мгновений Итан остался в гордом одиночестве, когда широкая спина Юске скрылась за деревьями.
Ну, и ладно, ну, пусть и валит. Не то, чтобы Итан не ожидал такого расклада, но где-то глубоко в душе надеялся, что его парень так легко не сдастся и не бросит его. Несмотря на все капризные заявления Итана. Он раздраженно показал язык в ту сторону, куда предположительно ушел Юске, и сложил руки на груди.
Здесь ждать или вернуться к домику? Если честно, Итан не был уверен, что не успеет заблудиться по пути или подвернуть ногу, или поскользнуться на мелких камнях и свернуть шею. Где-то наверху пронзительно вскрикнула птица, Итан вскинул голову, пытаясь рассмотреть, кто это, но глаза слепили пробивающиеся сквозь листья лучи солнца, и птица почему-то стремительно приближалась. Какая-то мелкая она. Киви что ли? Внезапно заслезившийся взгляд смог сфокусироваться, и Итан с ужасом обнаружил, что прямо на его лицо по тонкой серебряной ниточке паутины деловито опускается огромный паук. Паукан. Паучище. С тысячью волосатых лап, острыми и длинными желваками, готовый сожрать его с первого же кусь.
Сирена и то тише орет, чем громогласное «ААААААААА», разлетевшееся по округе и вспугнувшее стайку лесных голубей, мирно курлыкающих на соседней сосне.
Так быстро Итан не бегал даже в школе, когда сдавал стометровку на физкультуре. А бег по пересеченной местности так вообще никогда не был его коньком, но тут он побил все рекорды, в считанные секунды взмыв наверх.
— А я гадал, насколько тебя хва..., — Юске, ждавший его в тени молодого дуба, с улыбкой взглянул на часы, но стоило ему перевести взгляд на Итана, как место улыбки заняло беспокойство. — Итан, ты в порядке?
Согнувшийся пополам Итан стоял и упирался ладонями в колени, пытаясь перевести дыхание.
— Т-там…, — он неопределенно махнул в сторону тропинки, с которой только что прибежал, и рвано хватил еще воздуха. — Т-там б-б-баа-укан…п-паукан… Сожрал…собрать…зажрать х-хотел.
— Пау.. кто? — Юске подошел ближе и помог Итану выпрямиться, забирая у него рюкзак. — Кто тебя сожрать хотел? Паук?
— ПАУК! — паук-людоед, как пить дать! Итан схватил Юске за плечи и потряс. — Прямо вот сюда, вот сюда, — он хлопнул себя ладонью по лицу, — целился, срань волосатая!
Видя перекошенное от страха и возмущения раскрасневшееся лицо Итана, Юске, к своему стыду, еле сдерживал смех, поэтому он предпочел покрепче сжать губы, сочувственно кивнуть, и просто развернуть Итана к себе спиной, чтобы тот смог, наконец, разглядеть ради чего подвергался таким испытаниям.
— О…., — только и смог выдать тот, завороженно уставившись на раскинувшийся перед ними пейзаж: чуть ниже уступа, на котором они оказались, сверкало лазурной гладью озеро, а на противоположной стороне  воздушной пеной клубились струи невысокого водопада, окруженные цветущими деревьями, чей тонкий, сладкий аромат донесся до чуткого итанового носа.
— Охренеть! Красиво! — Итан повернулся к Юске с широкой улыбкой и восторженно взмахнул ресницами. Правда, это все, конечно, прекрасно, но…
— Я остаюсь здесь жить, или обратно ты меня понесешь.
Итану хватило одного подъема, чтобы отказаться самостоятельно спускаться к лагерю.

[icon]https://i.ibb.co/HDnWbzW/mw64-Ph-FAm-Zg-1.jpg[/icon][status]пиздюк-мститель[/status][nick]Итан Томпсон[/nick][sign]...[/sign]

Первый раз Итан заснул, стоило ему забраться в машину.  Счастливо отрубился прямо на плече Юске, беззаботно пуская слюни на его футболку весь путь до домика, и даже выходить особо не спешил, мечтая досмотреть сон про больших зеленых бегемотов, скачущих на космической радуге. Почему-то бегемот голосом Юске признавался ему в любви, и становилось так хорошо внутри, что и просыпаться не хотелось. Пришлось чуть ли не силком тащить его упирающуюся тушку наружу.
Оказавшись внутри домика, Итан с непередаваемым облегчением скинул осточертевшие кроссовки, раскидав их по разным углам коридора, пихнул в руки зашедшего за ним Юске свой рюкзак и громко протопал по направлению в ванную.
— Жди меня через час, не меньше.
В грозно прозвучавшем голосе звучало столько решимости, что Юске и сказать-то было нечего, он только проводил удаляющуюся фигуру ироничным взглядом и тихо рассмеялся, когда за Итаном хлопнула дверь.
Еще бы, бедняге был просто катастрофически необходим сеанс спа-терапии, и пусть никаких тут ему водорослевых пилингов, фитобочки и сауны, но хотя бы понежиться в ванне с кипятком Итан себе позволить мог.
Лениво следя за тем, как клубится парами мощная струя воды, заполняя эмалевую чашу, Итан возвращался мыслями в тот момент, когда Юске признался ему в любви. До сих пор поверить не мог, что не ослышался, и это было по правде. Итан даже за щеки себя ущипнул, но нет, он не спит, и тогда не спал, а значит, все было на самом деле, и теперь он самый счастливый на свете.
Когда температура воды была достаточна для того, чтобы в ней можно было сварить кого-нибудь живьем (например тошного прожорливого и волосатого паукана), Итан стащил с себя одежду и плюхнулся внутрь. Он нашел на полочке набор ароматизированных солей и эфирных масел, и, не стесняясь, вылил чуть ли не половину в воду. Соли оказались с эффектом пены, поэтому через пару минут щедрый жест обернулся тем, что пышные белые хлопья повалили через край, но Итан не обратил на это никакого внимания, не ему же убирать. Уставшее и измотанное непривычной нагрузкой тело требовало отдыха, каждая его мышца скорбно ныла и тянула, и Итан, запрокинув голову на широкий бортик, закрыл глаза, погружаясь, наконец, в долгожданную негу расслабленности.
Неплохой выдался день, а если уж быть совсем честным, то, пожалуй, это самый счастливый день в его жизни после смерти отца. Даже несмотря на усталость после оказавшегося столь внезапным похода и  маргинальных насекомых, чьей невинной жертвой Итан едва не стал. В оригинальности Юске не откажешь, такое свидание Итан запомнит надолго, да и вообще, его парень самый лучший.
Итан довольно улыбнулся и смахнул несуществующую соринку с щеки, пачкая ее в пене, а после погрузился под воду с головой. Сколько там времени прошло? Телефон валялся где-то в куче грязной одежды, и дотянуться до него Итан не мог, а вылезать целиком из горячей и ароматной ванной ему совсем не хотелось, поэтому Итан просто забил. Он снова устроился поудобнее, вытягивая ноги и расслабляя тело.
Но всему рано или поздно приходит конец: вода начала остывать, пена опала, и Итан справедливо решил, что пора выходить.
Надевать снова пропахшую потом и пылью одежду не хотелось, поэтому, насухо вытеревшись, он облачился в огромный, пушистый банный халат, и, наконец, соизволил выползти в коридор. Судя по времени на телефоне, его спа-процедуры заняли чуть больше полутора часов.
— Юске?.. — тот, отозвавшись на крик, выглянул из комнаты, служившей гостиной, и оглядел Итана, который был красный как рак, после столь долгого пребывания в горячей воде, с ног до головы.
— Я думал, ты уж утонул там.
— А почему не бросился меня спасать?! — Итан усмехнулся, подошел к Юске ближе и, чмокнув в уголок губ, проникновенно заявил: — От меня не так просто избавиться, — а после сунул тому в руки мокрое полотенце, которым втирал волосы, и попросил: — Закинь в ванную, ты же все равно туда идешь, да?
Наглость была второй натурой Итана, поэтому Юске только легонько шлепнул его и перешагнул порог комнаты, тут же погрузившись в концентрированный ароматный туман. Итан успел устроить настоящую парилку.
Майк прислал сообщение, что все в порядке, он держит оборону, создавая видимость упорной учебы, хоть Рэй даже не объявлялся. Итан подумал с минуту и решил написать опекуну, а то мало ли, вдруг тому моча в голову ударит и примчится проверять горе-учеников посреди ночи. Рэй ответил быстро и очень коротко. Его «ок, занимайтесь» на проникновенный рассказ  о трудностях подготовки к экзаменам выглядело очень подозрительно, и Итан, почесав затылок, позвонил матери. Та отвечала долго, и когда уже внезапно заволновавшийся сынуля решил отключиться, подняла трубку. Приглушенная музыка и тихий, но тем не менее знакомый смех на заднем плане подозрения Итана только укрепили, но он быстро пожелал хорошего вечера и с облегчением откинул телефон: Рэй плотно занят и можно о нем не беспокоится до завтрашнего утра.
Переодевшись в чистую одежду, Итан развалился на той самой впечатлившей его ранее кровати и принялся листать новостную ленту, машинально посмеиваясь и ставя лайки всем подряд: сегодня он был в прекрасном расположении духа. Но постепенно веки его становились все тяжелей и тяжелей, и он сам не заметил, как отрубился — переизбыток впечатлений и целый день на свежем воздухе взяли свое.
[nick]Итан Томпсон[/nick][status]пиздюк-мститель[/status][icon]https://i.ibb.co/HDnWbzW/mw64-Ph-FAm-Zg-1.jpg[/icon][sign]...[/sign]

Смелость Итана заканчивалась там, где начиналась обжигающая ласка. Все, что делал с ним Юске, казалось продолжением удивительного сна, но испытываемое удовольствие было настолько острым, что реальность заставляла отчаянно краснеть и жмуриться. Итан и подумать не мог, что можно  чувствовать так ярко: внутри все замирало, сладко сжималось, будто он падал вниз с огромной высоты, но знал, что не разобьется, что его подхватят сильные руки, те самые, что сейчас крепко сжимали бедра. Итан нашел в себе силы побороть первое смущение и приподнялся на локтях, чтобы через мгновение со стоном упасть на подушки, потому что вид ритмично двигающейся над его пахом светлой головы вызывал непреодолимое желание вновь спрятать горящее лицо. Слишком пошло. Слишком горячо. И слишком хорошо, да так, что хотелось остановить время в этом моменте.
Сколько бы Итан ни смотрел фильмов для взрослых, но ворвавшаяся в его сознание реальность стала откровением: он сладко сжимал пальцы Юске внутри себя, нежно звал его по имени и комкал вспотевшими ладонями простынь. Глаза хватались за неясные тени на стене, лихорадочно следили за отблесками холодного лунного света, пытались сфокусироваться хоть на чем-то, иначе Итан думал, что просто сойдет с ума — а виной всему будут Юске  и его горячий рот.
И ни с кем другим не было бы так чертовски хорошо. Вообще бы ничего не было. Сейчас Итан ясно осознавал, что не представляет себя ни с кем рядом, кроме Юске. Ни с кем и ни под кем. Он бы не смог довериться никому другому так сильно, как доверял Юске. И дело было даже не столько в том, как безумно Итан успел влюбиться, что это чувство засело у него на подкорке, заполнило собой сердце без остатка, сколько в той незримой связи, незаметно возникшей между ними. Ведь Юске был Юске, и спроси теперь Итана кто, почему он полюбил этого парня — он бы не нашел правильного ответа. Полюбил и все. Просто, наверное, потому что это судьба?
Итан вновь захотел приподняться, ощущая, как накатывающие волны удовольствия затапливают его с головой, погребая под толщей непередаваемых ощущений, отдающихся щекочущим покалыванием по коже. Но рука Юске метнулась вверх, с нажимом проводя по горячему, подрагивающему животу, и пальцы зацепили потвердевший сосок, срывая с губ Итана полустон-полувсхлип.
— Юске… я больше не…, — не выдержу. Хотелось инстинктивно отодвинуться, потому что Юске подвел его к самому краю, когда с каждым новым прикосновением Итан был готов кончить. И оказалось даже не с чем сравнить всю ту гамму невероятных, мучительно-приятных ощущений, что дарили ему умелые ласки, потому что прежде он никогда ничего подобного не испытывал.
Итан даже не понял, как это произошло — его словно ударило высоковольтным разрядом, заставив выгнуться и громко вскрикнуть, и только после, когда тело безвольно обмякло, охваченное томной дрожью наслаждения, пришло осознание, что он только что кончил. Прямо Юске в рот. Итан испуганно дернулся, распахнул ресницы и прижал ладони к губам, жадно и в тоже время смущенно смотря на поднимающегося над ним Юске.
Тот выглядел так…. Да бесподобно он выглядел. Итан и раньше замечал, насколько сильна в Юске эта его природная сексуальность, но сейчас он казался ему божеством, сошедшим со страниц эротических мифов. Челка упала на глаза, скрывая голодный блеск в черных зрачках, а по шее вниз скатилась капля пота, и Итан, сглотнув, едва не потянулся вперед, чтобы попробовать ее на вкус. Юске медленно вытер уголок губ тыльной стороной запястья и провел языком по губам, не без удовольствия замечая, какой эффект произвел.
— Прости.
— За что? — от Юске не укрылось то, как, не смотря на свою порывистость и неприкрытое желание, Итан все равно был смущен. Он испытывал неловкость, впервые сталкиваясь со столь удивительным, шальным вихрем новых чувств и ощущений, и даже его привычная наглость и дерзость растворились, поддавшись невинной неопытности.
Итан на секунду прикрыл глаза, со свистом втягивая в себя запах Юске, который обволакивал его, словно теплый, уютный туман, и вместо ответа мягко поцеловал. Зачем нужны слова, когда даже простым взглядом можно сказать намного больше. Итану нравилось ощущать на себе тяжесть тела Юске, это было так правильно, так естественно; нравилось, как мелкой дрожью проходились по коже разряды тока в тех местах, где они касались друг друга. Нравилось, как уверенно Юске вел его за собой, заставляя забыть все страхи и смущение.
— Готов? — горячие, широкие ладони легли на бедра, неспешно разводя их, а Юске внимательным взглядом коснулся кажущегося в мерцающем ночном свете таким беззащитным лица Итана, и на короткий миг прикусил губу — сдерживать собственный голод становилось все труднее. — Скажи мне, если больше не сможешь, и я остановлюсь, хорошо?
Итан приоткрыл губы, с шумом выпуская воздух, и кивнул, а его руки оплели крепкие плечи, невольно царапая покрывающуюся мурашками кожу.
И они оба знали, что Юске не остановится, а Итан не попросит.
[nick]Итан Томпсон[/nick][status]пиздюк-мститель[/status][icon]https://i.ibb.co/HDnWbzW/mw64-Ph-FAm-Zg-1.jpg[/icon][sign]...[/sign]

Но Итан не ушел в душ ни через полчаса, ни через час. Спустя буквально пару минут его веки потяжелели, а ресницы сами захлопнулись, отправляя измотанное первым сексом тело в целебное царство сновидений. Юске, заметив, что Итан перестал подавать признаки какой-либо активности, с мягкой улыбкой вздохнул и выполнил свое предложение — обтер дрыхнущего мальчишку влажным полотенцем, а после сам не заметил, как уснул.
Пробуждение было не столь приятным, как Итану виделось в его пошлых и не очень фантазиях: наглые солнечные лучи, заглядывающие в комнату сквозь неплотно задернутые шторы, били прямо по глазам и наполняли пространство тяжелой, липкой духотой; а стоило Итану пошевелиться, чтобы сменить позу, в пояснице прострелило так, что ком в горле встал, и немедленно ноющей болью отозвалось то самое место, на которое Итан попытался сесть, ошеломленный вставшими перед глазами образами прошедшей ночи.
— Мамочки, — став по цвету схожим со спелым помидором, Итан смущенно запыхтел и юркнул с головой обратно под тонкое покрывало, стараясь отогнать смущающие воспоминания.
Они правда занимались сексом? И это он сам первый полез к Юске? Первый целовал и горячо шептал «хочу»? Итан был готов сгореть со стыда на этом самом месте, и на светлых простынях осталась бы только серая горстка пепла. Это вчера он изображал из себя готового на все героя-любовника, когда темнота ночи скрадывала смущение и выпускала наружу все потаенные желания, а сегодня, при свете дня, Итан казался себе донельзя нелепым, неловким и вообще, как только Юске мог захотеть его? А стоило вспомнить, каким заботливым, нежным и страстным тот был, стыдливый румянец затапливал по самую макушку.
Опустив немного край покрывала, Итан с опаской высунул нос и бросил полный обжигающего смущения взгляд на мирно посапывающего рядом парня. Юске лежал на животе, обнимая руками подушку, и казался таким умиротворенным и счастливым, что Итан невольно залюбовался. Скользил глазами по расслабленным мышцам, широким, сильным плечам, смуглой, гладкой коже, которой было так приятно касаться. Юске был красив, а у Итана от этой красоты каждый раз екало сердечко и перехватывало дыхание. Он высунул руку, чтобы дотронуться до чужой щеки, как длинные ресницы Юске задрожали и распахнулись, а его сонный, не до конца сфокусировавшийся взгляд мазнул по Итану. Который тут же тихо ойкнул, отдернул руку, так и не успевшую дотянуться до Юске, и рефлекторно накрылся покрывалом с головой.
Кровать рядом скрипнула, прогнулась, и через мгновение Итан почувствовал тяжесть сильного тела, придавившего его к матрасу.
— Ита-а-ан, — Юске мягко позвал и потянул покрывало на себя, заставляя одного оказавшегося внезапно очень стеснительным малыша выйти из своего импровизированного укрытия. — Привет, — лениво улыбнулся и, крепко зажав, чтобы не спрятался, поцеловал припухшие с ночи губы. — Ты как?
— В…порядке, — Итан думал, что сильнее покраснеть уже нельзя, но стоило ощутить, как ему в бедро упирается нечто горячее и твердое, то самое, что вчера…вчера… Итан сглотнул и шире распахнул глаза, смотря на бессовестно развеселившегося Юске, который открыто наслаждался чужим смущением.
— Идем в душ? — Юске зевнул, потянулся и вознамерился подхватить Итана в охапку, чтобы исполнить свою давешнюю угрозу отнести в ванну на руках, как тот быстро юркнул в сторону и, запутавшись в покрывале, грохнулся на пол. Причиняя новые страдания своей несчастной заднице.
— Я с-сам могу, — потирая ушибленную ягодицу, Итан все же поднялся и бочком попятился в коридор, но Юске был ловчее — он со смехом соскочил с кровати, рывком поднял Итана с пола, сжимая за машинально обхватившие его талию бедра, и под возмущенные вопли утащил драгоценную ношу принимать водные процедуры. И не только их.

Экзамены Итан сдал. К удивлению самого себя, а так же Рэя и матери, сдал хорошо и обеспечил себе необходимые баллы для поступления в колледж. Оставалось только определиться, чего конкретно он хочет, потому что финансы и экономика, на которые недвусмысленно намекали родители, а так же маячившая на горизонте ответственность за бизнес отца, перешедший ему по наследству, никак Итана не привлекали, но в угоду семейным традициям и необходимости в будущем возглавить компанию, пришлось согласиться.
Учеба закончилась, экзамены остались позади, отгремел пышный выпускной, а до новых, студенческих будней было едва ли не целое лето, и Итан ощущал себя свободным и самым счастливым. В первую очередь, из-за Юске. Они виделись практически каждый день и, словно привязанные, не могли расстаться, когда приходило время. Итан и не думал, что способен на такие сильные и глубокие чувства, но его сердце замирало абсолютно каждый раз, когда он видел Юске, и тоскливо сжималось, когда новую встречу приходилось слишком долго ждать.
А потом Юске взял его с собой на свадьбу друзей, с абсолютно невозмутимым видом представляя как своего парня, под понимающие и улыбающиеся взгляды. Итан не был фанатом столь грандиозных и помпезных мероприятий, а учитывая, что младше него на этом празднике жизни было еще всего лишь двое детей, он откровенно скучал, отстраненно размышляя о том, что сам жениться явно не собирается в ближайший десяток лет, но если бы и собирался, то никого другого, кроме Юске, рядом с собой не видел. А наблюдая из-за бокала с соком за тем, какой у него красивый, счастливый и веселый парень, Итан был уверен, что и мужем тот будет прекрасным.

Незаметно наступила вторая половина августа, через несколько недель должны были начаться первые занятия в колледже, и Итан с капризной грустью осознавал, что видеться с Юске им придется реже — свободного времени практически не останется. Печально вздохнув, он положил голову на вытянутые перед собой руки и принялся в который раз пересчитывать стоявшие напротив бутылки с алкоголем.
— Что, пацан, скучаешь? — высокий стул рядом негромко скрипнул, а до носа Итана донесся едва слышный терпкий аромат чужого парфюма, и, бросив свое бессмысленно занятие, он повернул голову в сторону говорившего.
— А? Нет, — Итан поджал губы и тихо вздохнул: он никак не мог перестать чувствовать себя неуютно в компании Шина. Хотя тот не проявлял к нему никаких признаков неприязни и смотрел, скорее, снисходительно, чем раздраженно, Итана все равно не покидало ощущение, что он находится под высокоточным сканером, стоило темным, раскосым глазам скользнуть по нему непроницаемым взглядом.
— Юске ждешь? — Шин расслабленно откинулся на спинку стула и сделал бармену знак подойти, а Итан рассеянно кивнул, но вдруг его взгляд ухватился на узкую ладонь — ее украшал уродливый шрам, и почему-то при виде него стало не по себе.
— Откуда у вас это? — спросил и совсем невежливо ткнул пальцем в чужую руку.
[nick]Итан Томпсон[/nick][status]пиздюк-мститель[/status][icon]https://i.ibb.co/HDnWbzW/mw64-Ph-FAm-Zg-1.jpg[/icon][sign]...[/sign]

Итан отказывался принимать то, к чему только что пришел его пылающий, лихорадочно соображающий под воздействием импульса мозг. Но спешные, даже чересчур, выводы, сделанные ввиду давления горячих эмоций, кусали сознание, заставляя раз за разом проигрывать в мыслях все, что он успел услышать от Шина и от Юске. И кирпичики страшного знания складывались сами собой, механически выстраивая логическую последовательность, как казалось Итану, взаимосвязанных событий. А вместе с ними с критической скоростью вырастала глухая стена между ним настоящим и его любовью.
Вот Итан, счастливый и скучающий, с жадным нетерпением ждет встречи с Юске, а вот он, растерянный и ошеломленный, сбегает от него на парковке. Моменты, занимающие в масштабах мироздания всего-то крупицу времени, смогли разделить его жизнь на до и после, как бы патетически банально это ни звучало. Сидя в душной тесноте салона и часто вдыхая тяжелый, прокуренный воздух, разбавленный приторным флером дешевого ароматизатора, Итан тщетно пытался унять поднимающуюся в душе бурю. Он даже не сразу понял, что водитель его о чем-то спрашивает, смазано глянул в загорелое лицо, а заметил лишь невнятное движение чужих потрескавшихся губ. Вокруг будто создали бесшумное пространство, и Итану пришлось напрячься, возвращаясь обратно в реальную жизнь, чтобы сразу быть снова оглушенным трещащей волной громкой музыки, льющейся из колонок.
— Парень, ты в порядке? — водитель с сомнением окинул взглядом поморщившегося от неприятных звуков пассажира и нетерпеливо постучал указательным пальцем по рулю. Этот пацан запрыгнул в машину неожиданно, бросил короткое «едем», и больше не проронил ни слова, стеклянными глазами уставившись в окно на протяжении всего времени, что они выруливали на проспект, его, кажется, даже не смутило, что такси застряло в вечерней пробке, и теперь тащилось не быстрее раненной улитки, иногда лавируя между таких же несчастных. Да и выглядел парнишка так, будто его хорошенько приложили по башке.
— Берешь таких, а потом проблем, как слон насрал, — таксист, уверенно перестраиваясь в другой ряд, пробормотал едва слышно себе под нос, и снова повернулся к Итану.
— О чем вы? — тот подался чуть вперед, выныривая, наконец, на поверхность из омута безнадежных мыслей, и постарался сообразить, чего от него хочет водитель.
— Ехать куда, говорю?
Итан пару секунд смотрел на него, словно видел впервые, а потом шумно выдохнул и назвал адрес, невольно погружаясь обратно в паршивые, гнилостные сомнения.
Почему? Почему Юске его обманул? Разве Итан не был с ним честен, рассказывая о тех вещах, о которых не решился бы рассказать никому другому, разве он не заслужил своей откровенностью подобной откровенности в ответ? Видимо, нет.
«Я люблю тебя».
Теперь эта фраза звучала, как серпом по яйцам, издевательски и неискренне. И весь смысл, который Юске хотел вложить в нее, пытаясь остановить Итана, к ужасу последнего, исчез, растаял, потому что доверие растаяло точно так же. Слова уже ничего не значили.
Итан не мог быть на сто, и даже на пятьдесят процентов уверен в том, что сделал правильные выводы, что в его уравнении дважды два это действительно четыре, а не пять или шесть. Он ведь мог ошибиться, мог неправильно понять того же Шина… В конце концов, исчезновение отца и чужая драка могли стать всего лишь совпадением: в мире семь миллиардов человек, из которых восемь с половиной миллионов живут в Нью-Йорке, и какова вероятность того, что отец был именно с Шином в день, когда пропал, и что тот виновен в его гибели? Кто-то бы сказал, что одна тысячная процента. Но подсознание упорно отказывалось с этим считаться, выпуская скользкие щупальца подозрений, которые душили Итана.
И Юске… Юске ничего не отрицал. Не говорил прямо, но и не опровергал те обвинения, что, как пощечины, Итан сгоряча бросал ему в лицо. И от этого было больнее всего.

Обида и растерянность сменяли друг друга на бледном лице, когда Итан ворвался в кабинет Рэя и с порога накинулся на него:
— Я хочу знать все о передвижениях отца в день, когда он пропал! Потому что это ублюдок Ямамото убил его!
— Я думал, мы закрыли этот вопрос, — но одного взгляда на часто дышащего Итана, на его покрасневшие, мокрые глаза стало достаточно, чтобы понять, что ни хрена они не закрыли.
Рэй откинул документы, которые изучал до этого, и поднялся из-за стола, чтобы подойти ближе. Итан на удивление не сопротивлялся, когда он мягко обнял его за плечи и усадил на диван, стоящий у стены, а следом опустился рядом.
— Что произошло? — Рэй больше не смотрел по привычке снисходительно, с ироничным недоверием, и тон его был предельно серьезен.
— Это они… они убили папу! — Итан говорил сбивчиво, надтреснутым голосом и пальцы его все время то сжимались, то разжимались, выдавая крайнее нервное напряжение. Рэю не требовалось дополнительных объяснений, чтобы понять, что мальчика имеет в виду. Он аккуратно положил ладонь на мелко подрагивающие плечи и успокаивающе погладил. Сбывались все его самые страшные опасения, и, видя боль, отражающуюся на лице Итана, он чувствовал, как нехорошо сжимается собственное сердце.
— А твой… Юске?
Итан не ответил, резко отвернулся, закусив губу почти до крови, но Рэй успел заметить, как из воспаленных глаз непроизвольно покатились блестящие капли. Он дал время справиться с эмоциями, не тревожа Итана новыми вопросами или ненужным ему сейчас сочувствием, просто сидел рядом и медленно водил широкой ладонью по спине, задевая выступающие позвонки. Не хотел он, чтобы все закончилось именно так, но разочарование — неизбежный спутник наших жизней, и любому приходится столкнуться с ним рано или поздно.
Наконец, когда Итан перестал дрожать, утер ладонью щеки и со свистом втянул воздух, Рэй негромко спросил:
— Тебе нужны подробности?
Итан повернулся к нему, и Рэй невольно вздрогнул — сейчас стальной взгляд чужих глаз был абсолютным отражением взгляда того, за чью смерть этот мальчик так желал отомстить. Никогда прежде Итан еще не был так похож на своего отца, как в этот момент.
— Ты уверен, что действительно хочешь знать? — Рэй обнял заплаканное лицо ладонями и внимательно посмотрел на Итана, не давая ему отвести взгляд. Как бы ни стремился он оградить этого несносного мальчишку, ставшего ему роднее сына, от будущей боли, но раз это настоящее желание Итана — то будь по его. Страдания не разрушат, но помогут стать сильнее.
Итан шмыгнул носом, прикрыл глаза, а когда вновь распахнул их, Рэй во второй раз подивился его схожести с отцом — столько непоколебимой, жесткой решимости было в серых озерах.
— Хорошо.

До сего дня Рэй ни разу не пожалел о смерти Аарона. Да, это было жестокое убийство, но изуродованная жертва заслужила все, что с ней сотворили. И когда почти год назад Рэй стоял в холодном, сухом помещении морга рядом с Джун на опознании, он не испытывал ничего, кроме мрачного удовлетворения от того, что кто-то избавил мир от чудовища по фамилии Томпсон. Когда-то давно они были друзьями, едва ли не братьями, но власть и богатство, к которым стремился Аарон, Рэя прельщали гораздо меньше. И он не одобрял методов, которыми тот пытался достичь поставленных целей: все-таки понятия о чести и порядочности у них разнились. И Рэй, быть может, давно бы ушел, предварительно изрядно насолив, но его всегда останавливали Джун и Итан, которых он успел полюбить, как собственную семьи, и только ради них он терпел выходки Аарона, стараясь оградить его жену и сына от последствий циничной жестокости, потому что, если сначала Рэй пытался образумить заигравшегося в криминальный империализм друга, то вскоре понял, что все его старания бесполезны. Оставалось только следить за тем, чтобы методы Томпсона не отзеркалились на его семье, потому что за них Рэй отвечал головой и сердцем.
И после того, как упала последняя горсть земли на крышку гроба, Рэй вздохнул с облегчением. Кто же знал, что и после своей смерти Аарон умудрится мучить того, кто, пожалуй, единственный во всем мире искренне его любил и нуждался в нем. Парадоксально, но Рэй винил именно бывшего друга в той боли, что сейчас терзала его единственного сына.
Пришлось напрячься, чтобы раскопать то, о чем так опрометчиво хотел знать Итан. Но навыки и жизненный опыт позволили Рэю это сделать в кратчайшие срок, хотя прямых доказательств он так и не нашел, их просто не могло существовать, потому что убийцы Томпсона слишком хорошо заметали следы, и Рэй бы даже не стал винить их в этом. Но нарытой информации могло бы стать достаточно для того, чтобы укрепить подозрения неугомонного пацана, так как самому Рэю было откровенно плевать, от чьей руки Аарон отправился к праотцам. Оставалось решить, стоит ли все-таки делиться своим знанием с Итаном, потому как Рэй видел его подавленное состояние на протяжении всех этих дней: от прежнего влюбленного, восторженного мальчишки осталась бледная тень. Итан отказывался выходить не то, что из дома, он и комнату покидал от силы пару раз. Ни с кем не разговаривал, вгоняя свою мать, да и Рэя заодно, в тихое отчаяние, и все время задал только один вопрос: «Ты нашел что-нибудь?». Пару раз Рэй видел у ворот машину Юске, но он строго запретил охранникам подпускать того к дому, потому что уже знал — подозрения Итана не были беспочвенными, и полное осознание чужого обмана окончательно уничтожит эту хрупкую первую любовь.
Рэй стоял перед тяжелым выбором: открыть болезненную, неприятную правду, что, наверняка, убьет в Итане любовь к отцу и разрушит его веру Юске, или все скрыть, заставив забыть этот нелепый инцидент и чужие обидные слова, но не сломать некрепкую юную психику. Только вот Рэй не успел — этот выбор сделал за него сам Итан.
Дурацкое стечение обстоятельств или же собственная неосмотрительность, но в итоге Итан все узнал — Рэй элементарно забыл выключить рабочий ноутбук, а прогрессивному и острому уму Итана хватило сноровки, чтобы найти необходимую информацию. Он даже толком не читал и не смотрел все, что успел нарыть опекун, достаточно было включить первое попавшееся видео с камер наблюдения, на котором отец выходил из ресторана, где они раньше обедали всей семьей, в сопровождении ненавистного Шина. Категоричные, спешные выводы выстаивались самостоятельно, а Итана будто кипятком ошпарило — он пялился на экран, где стоп-кадр остановился на полном ненависти карем взгляде, направленном в широкую спину отца.
Итан не думал долго, решение всех его проблем пришло вместе с открывшейся дверцей сейфа, где Рэй хранил пистолет. Опять клятая неосмотрительность — оставить оружие в свободном доступе, когда по дому гуляет экзальтированный мальчишка, подверженный несдержанным эмоциональным перепадам.

Итану даже в голову не пришло, что предмет его острой ненависти может быть не один. Или вообще отсутствовать. Он нашел нужный адрес там же, в данных, найденных Рэем, а дальнейшее было результатом импульсивной импровизации.
Кровь стучала в висках, а ладони, спрятанные в глубоких карманах темной толстовки вспотели, но в голове билась только одна мысль — он, наконец, поквитается с убийцей своего отца. И ни одного сигнала от сознания, что следовало бы быть осторожнее, что это страшная ошибка, пока кабина лифта поднимала Итана на нужный этаж, пока он подходил к двери, пока нажимал на кнопку звонка.
Удары сердца отсчитывали секунды до тех пор, пока не послышался щелчок открываемого замка и веселый, немного удивленный голос:
— Я думал, вы будете позж…
Пистолетом Итан пользоваться умел — когда-то Рэй водил его в тир, прививая навыки самообороны, и поэтому руки не дрожали, когда холодное дуло уперлось в чужое ошарашенное лицо, с которого медленно сползала улыбка.
[nick]Итан Томпсон[/nick][status]пиздюк-мститель[/status][icon]https://i.ibb.co/HDnWbzW/mw64-Ph-FAm-Zg-1.jpg[/icon][sign]...[/sign]